«Жизнь заставила»: в Черемшанском районе живет пастух, говорящий на семи языках

Хамид Иранов – работник филиала агрофирмы «Черемшан агроуслуги» в Верхней Кармалке. Сам он с семьей проживает в деревне Бәркәтә (Беркет-Ключ). Этого худощавого, смуглого мужчину в деревне прозвали «Басмачом» – то ли за то, что приехал он из Средней Азии, то ли за выносливость и чуть боевой характер, какими мы привыкли видеть в кино басмачей, или же за его любовь к лошадям. Сам Хамид на прозвище не обижается и даже слегка гордится им. Сейчас уже семью Ирановых и не назовешь приезжими – они давно прижились в селе, стали совсем «своими», трудолюбием, добросовестной работой завоевали уважение сельчан. Когда во многих районах Татарстана домашний и фермерский скот пасется под наблюдением «электронных пастухов», Хамид абый – один из редких «живых» представителей этой традиционной для татарского села профессии.

Полиглот из Таджикистана

53-летний Хамид Иранов может похвастаться знанием около десятка языков. По его словам, он легко сможет объясниться с любым человеком из Средней Азии.

«Мою маму звали Таскира, она татарка. В 1950-х годах уехала в Таджикистан в поисках работы и там вышла за узбека. Я себя считаю узбеком, по отцу. Здесь в первое время больше говорил по-русски. Учился и на русском, и на таджикском. Владею узбекским, татарским, киргизским, туркменским, турецким языками. Немного – казахским. Если встречусь с азербайджанцем, с ним тоже найду общий язык», – рассказывает о себе Хамид абый.

Освоить разные языки мужчину, по его словам, заставила жизнь – когда много общаешься с людьми разных национальностей, то поневоле узнаешь их язык.

«Вот выходишь в Таджикистане на базар – что-то продаешь, что-то покупаешь, едешь за товаром, все же надо ведь людям понимать друг друга. После распада Союза работы не было, все так выживали, торгуя, меняясь товарами. Мы всегда жили дружно с соседями – людьми разных национальностей, ребенком дружили с их детьми. Особенно с таджиками», – рассказывает Хамид Иранов.

В родное село матери Беркет-Ключ Хамид абый приехал в 2000 году. 

«У нас там стало трудно, колхозы распались, а семью кормить надо. Мама, сейчас уже покойная, позвала сюда: “Сынок, возвращайся”. Сама она уехала на родину на два года раньше нас. И мы приехали сюда – я, жена и три дочери. Потом уже и сестер своих сюда перевезли, 22 года, как здесь обосновались», – рассказывает он.

Жители села приняли переселенцев хорошо. «Никто чужими нас не считал, все отнеслись по-доброму», – вспоминает мужчина.

«Мы и сами спокойные, не скандальные. С соседями живем дружно. Много зависит от тебя самого. Жена до переезда говорила только по-узбекски, здесь выучила татарский. Плохие люди есть среди любой национальности. Если один сосед ругает другого, ты на это не смотри, относись одинаково, с уважением к обоим», – делится секретом добрых отношений Хамид абый.

Хамид Иранов работает скотником, а летом берет в руки пастуший кнут и выводит скот на пастбище. До этого успел поработать в хозяйстве мотористом в ферме, дояром и заведующим фермой. 

Под попечением сельского пастуха – 147 нетелей, он их выгуливает на зеленом лугу у реки Шешмы. В день Хамид абый проходит около 40 километров. Правда, на подмоге у пастуха есть лошадь, но он предпочитает двигаться пешком. «Лошадь жалею – овод на нее нападает, да и старенькая уже, 24 года», – говорит Хамид абый.

Мы наведались на пастбище в знойный летний день, когда на термометрах было +32 градуса. Интересуемся у Хамида абый, много ли он пьет воды, чтобы выдержать такую жару. Оказывается, он воду вообще не пьет, а утоляет жажду чаем, а также катыком. Мы также заметили, что у пастуха с собой нет кнута. «Вот взял просто палку, в такую жару даже кнут с собой таскать тяжело», – объясняет наш новый знакомый.

День у пастуха долгий. Чтобы немного скоротать время, Хамид абый заглядывает в лес, собирает грибы, травы к чаю, а иногда соберет цветов для букета жене. И хотя работа пастуха трудная, мужчина не жалуется – главное, чтобы она была и было здоровье, говорит он.

«Платят 1000 рублей в день, дают сено, фураж. Не так много, но я не жалуюсь, платят стабильно. Мы не голодаем. А сколько таких, кто работать не хочет, клянчит у других по 100 рублей на выпивку?» – объясняет он.

«Мог бы стать ветеринарным врачом»

Стать пастухом может не каждый, тут нужен особый склад характера, говорит наш собеседник. 

«У пастуха должно быть широкое сердце – очень много терпения, выдержки. Как у рыбака. Животных надо вовремя накормить, напоить. Коровы могут отелиться прямо на поле или кто-то повредит ногу. Чтобы животные не потерялись, не были украдены со стада – за все отвечает пастух. Ты должен быть и ветврачом, и зоотехником. Однажды коровы объелись, животы у них вздулись, надо было срочно проткнуть и выпустить накопившийся газ. Это надо уметь делать. А я умею. Скоту нельзя давать рожь, и рапс тоже приводит к вздутию. Для хорошего удоя надо успеть привести коров на луг в утреннюю прохладу или накормить вечером, после спада жары. Раньше мы пасли до 12 ночи. Сейчас уже некому так делать, пастухи сейчас в дефиците», – рассказывает Хамид абый.

Он также вспоминает времена, когда в стаде могло насчитываться больше 300 голов скота. «Это действительно тяжелая работа, – соглашается мужчина. – Несмотря на жару, ветер, проливной дождь, ты все равно должен быть на поле, по 9-10 часов под открытым небом. Когда скота в стаде много, одному сложно управляться. Тогда, правда, у меня была лошадь крепкая. Это хороший напарник – бензина не требует, запчастей ему не надо, права не нужны. Дашь ему ведро фуража да воду – вот тебе техника, везде пройдет. Его и запрячь можно, и оседлать, а навозом удобрять огород», – говорит деревенский пастух.

Несмотря на трудности, Хамид абый менять работу не собирается. Хотя отмечает, что раньше мечтал стать ветеринаром и даже учился на эту специальность.

«Хотел быть ветврачом, в Таджикистане 8 месяцев учился в ветеринарном техникуме. Когда мама заболела, бросил, ушел в армию. После армии 12 лет был шофером, возил агронома. Категорий у меня в правах много, и на автобус есть, но шофером работать не хочу. Пастухом мне нравится больше. Очень люблю лошадей. Я животных люблю. И внуки мои верхом катаются, даже лучше меня», – улыбается Хамид абый.

Узбекские традиции – в татарский дом

Небольшой дом, купленный Хамидом абый после переезда в Татарстан, отремонтирован, появились подсобные постройки. Семья держит корову, бычка, есть телята. Во дворе – домашняя птица, в огороде – картошка, морковь, лук.

Жена Хамида абый Сумракия (в деревне ее имя сократили – Ракия) работает дояркой в агрофирме «Черемшан агроуслуги». 

«Татары добрые. Расспрашивают, все ли у тебя в порядке, если надо, помогают», – говорит Ракия на татарском со слегка проявляющимся узбекским акцентом.

Из татарских блюд она полюбила бэлеш, домашнюю лапшу. Но главным блюдом в доме все равно остается плов. Его хозяйка готовит по два раза в неделю. Плов едят по узбекскому обычаю – руками. Даже внук Рамазан не признает ложку – руками вкуснее.

Все три дочки Ирановых со своими семьями проживают в Альметьевске. Младшая вышла замуж в этом году. Зятья у Хамида абый и Ракии апа все татары.

«За богатством не гонюсь»

«Хамид, Ракия – это те, кто с трех-четырех утра начинает работу и своим трудом обеспечивает нас продуктами. В магазинах молоко, масло – это все благодаря таким, как они. Работа у них тяжелая. Хотелось бы, чтобы добросовестный труд таких людей достойно оценивался, чтобы была какая-то социальная поддержка от государства. Сельского жителя надо защищать. Наша агрофирма – это рабочие места для 50-60 человек. Животновод – очень нужная профессия», – говорит представитель агрофирмы «Черемшан агроуслуги» Миннегуль Нургатина.

Как восточный человек, Хамид Иранов выше материальных ценностей ставит добрые отношения, семью, детей, внуков. «Они – мое главное богатство, а денег никогда не хватает», – говорит он, собираясь с внуком Рамазаном на рыбалку.

Автор: Марат Гумеров, intertat.tatar; перевод с татарского