Жители умирающей татарской деревни в Марий Эл: «Десять лет уже мечеть стоит закрытой»

Пожмара Пүчинкәсе (русское название – Новый Пижмарь) встретила нас бездорожьем и пустующими домами. Эта татарская деревня в Мари-Турекском районе Республики Марий Эл в свое время считалась одной из самых крепких и богатых в округе, однако сейчас она близка к исчезновению.

«Не то что асфальта, даже щебенки тут нет. После дождя по этим дорогам воообще не проехать. Бездорожье – наше самое больное место», – говорит 79-летняя жительница деревни Айзиля Шамсемухаметова, у дома которой мы сделали свою первую остановку.  

«Клуба в деревне нет для молодежи. И молодежи уже, можно сказать, нет»

Сейчас в Новом Пижмаре проживает около шестидесяти человек, домов – примерно три десятка. По словам Айзили апа, часть домов их хозяева просто оставили, а некоторые выставлены на продажу. Только вот желающих их купить особо и нет. Молодежь в деревне не остается, потому что нет дорог. И работы тоже нет.

«Я сама выросла здесь, прожила всю жизнь. Мой муж Магфур родом из Балтасинского района Татарстана. Вместе мы воспитали двух дочерей, сына. Одна дочь в Татарстане живет, в Балтасинском районе, а вторая – в Москве. Сын Марсель со мной. Он уже тоже дедушка, есть внук. Его дочка замужем в деревне Ципья в Балтасинском районе», – рассказывает Айзиля апа.

По ее словам, молодежь из деревни уезжает, потому что условий никаких нет.

«Клуба в деревне нет для молодежи. И молодежи уже, можно сказать, нет. Большинство у нас тут пенсионеры. И магазина в деревне нет. Продукты три раза в неделю привозит машина, с нее покупаем. Кому-то каждую неделю дети привозят все необходимое. Если заболеем, приезжает «скорая» из Мари-Турека», – рассказывает сельчанка.

По словам ее сына Марселя, процветание деревни пришлось на 1970–1980-е годы, а после перестройки жизнь разладилась, и буквально за тридцать лет все пришло в упадок.

«Марий Эл раньше была богатым регионом. У нас было много леса, в магазинах полно товара. Татарстан нам завидовал. А теперь, после перестройки, уже мы завидуем Татарстану. Леса наши все вырубили. Это с трассы только кажется, что вокруг бескрайние леса, а зайдешь внутрь – строительной древесины уже трудно найти. Там уже сплошная чащоба. Колхозы распались. Работы для жителей не осталось, поэтому и молодежь уехала», – говорит он.

Соседка Шамсемухаметовых – Флера апа вырастила пятерых детей, и все они разъехались кто куда.

«Большинство молодежи устроились в Йошкар-Оле. Приезжают иногда, по выходным. В 70-х годах деревня наша процветала. У нас был клуб, были свои гармонисты, мы устраивали концерты. На наши новогодние елки приезжали из Татарстана. Почти в каждой семье по пять детей росли. Когда они все вместе шли в школу, улицы гудели! Была молочная ферма, выращивали телят. Теперь ничего этого не осталось», – говорит сельчанка.

В Новом Пижмаре, как и в других татарских деревнях, есть мечеть. Однако, по словам Флеры апа, она вот уже десять лет стоит закрытой. Нет мужчин, чтобы читать азан, объяснили нам. Имама в деревне тоже нет.

«Люди здесь никогда не были религиозными»

Зашли в соседний дом. Здесь живет Фания апа. У нее хранятся ключи от мечети. Последние десять лет мечеть стала использоваться в качестве склада для ритауальных принадлежностей – ее открывают, только когда кто-нибудь умирает и надо провести обряд омовения.

Попасть в само здание нам удалось не сразу – последний раз замок открывали в апреле, за это время он успел заржаветь. Внутри – пыль и запущенность, и было заметно, что Фание апа неудобно показывать гостям мечеть в таком состоянии.

«Перед Курбан-байрамом пробовала позвать молодежь, чтобы помыть здесь все, навести порядок. Но никто не захотел. Здесь люди издавна не особо религиозные. Хотя есть все условия собираться, намаз читать. Раньше сельсовет на день пожилых людей приглашал стариков в мечеть, накрывал для них стол с угощениями. Сейчас и этого нет. Вот так, потихоньку, все уходит, традиции исчезают», – говорит Фания апа.

До этого в здании мечети располагалось правление колхоза. Когда колхоза не стало, мечеть использовали как начальную школу и как медпункт. Двадцать лет назад по инициативе бывшего председателя совхоза, уроженца села Шушмабаш Арского района Татарстана Рафаила Сабирова на мечети был установлен минарет.

«Люди отошли от религии, много пьющих, много распущенности, - с сожалением говорит Фания апа. – В некоторых домах самогоном торгуют, какой металлолом был в деревне – все уже разворовали и пропили. За любую работу расплачиваемся водкой. Даже если деньги дашь, все равно пропьют», – рассказывает она.

Безработица погубила деревню, говорит Фания апа. Признается, что не видит у села будущего.

«Работы для молодежи нет никакой. Наш народ был работящий, активный. После перестройки сначала здание клуба разобрали, отапливали им ферму, потом и ферму распустили. После этого большинство молодежи уехало в другие регионы», – говорит она.

Сама Фания апа 38 лет ездила на работу в соседнюю удмуртскую деревню. Была учительницей татарского языка и библиотекарем. В эту школу приезжали учиться дети из соседних татарских деревень, поэтому татарский язык дети изучали вплоть до конца 80-х годов.

«У нас не было никакой программы, методик. Занимались по материалам, которые находили в журналах «Азат хатын» (ныне «Сююмбике»), «Казан утлары», – говорит Фания апа.

«Не хочу оставлять свой дом»

Фания апа живет одна, муж умер пять лет назад. Одна из дочерей обустроилась в Йошкар-Оле, другая – в районном центре Мари-Турек.

«Обе с высшим образованием, живут хорошо. Приезжают повидать меня, кто раз в две недели, кто раз в месяц. Дочка, которая живет в Мари-Туреке, обеспеченная. Каждый раз уговаривает меня переехать туда, а мне не хочется покидать свой дом, все-таки я здесь провела всю свою жизнь. Даже когда в гостях у них бываю, через два дня нестерпимо хочется домой.

Одна из внучек в Москве, врач-косметолог. С красным дипломом окончила медицинский институт в Казани, и тут же ее позвали работать в Москву. Там вышла замуж за москвича и осталась жить. Муж у нее кандидат наук, работает с иностранными компаниями.

Другая внучка отучилась в Казани в финансово-экономическом, устроилась на хорошую работу, купила в Казани двухкомнатную квартиру, машину. Замуж не торопится, хотя ей уже почти 35 лет. Если начну о замужестве говорить, обижается, грозится больше не приезжать», – рассказала о своей семье Фания апа.

Она призналась, что переживает из-за того, что ее дочь и внучка замуж вышли не за татар.

«Чтобы не было смешанных браков, молодежи надо общаться с людьми своей национальности. Перед пенсией меня назначили заведующей клубом в нашей деревне. Мы с молодежью ездили со спектаклями по татарским деревням. Результат был очень хороший – трое наших девушек вышли замуж за татарских ребят в селе Шишинер», – говорит Фания апа.

С мужем они в свое время занимались пчеловодством, держали до шестидесяти ульев. Мед возили продавать в Казань, Зеленодольск. После смерти мужа Фания апа два года продолжала это дело, но одна не справилась.

«Одной жить очень трудно. В три утра просыпаюсь. В шесть в деревню приезжает машина, собирает у населения молоко. Тогда я встаю, кормлю своих кур. Потом чаю попью, по хозяйству что-нибудь сделаю. Потом иду проведать одну соседку, затем – другую. Вот так провожу свои дни», – рассказывает она.

Из деревни мы уезжали с тяжелым чувством. Всего за тридцать лет из процветающего села Новый Пижмарь превратился в практически умирающую деревню. О некогда богатой жизни сельчан свидетельствуют лишь все еще крепкие бревенчатые дома с жестяной кровлей и высокими узорчатыми воротами. В свое время такие дома были признаком достатка...

Автор: Рифат Каюмов, www.intertat.tatar, перевод