«Виват» 50-м от дома моды Рустама Исхакова: Качаловский показал премьеру «Пяти вечеров» по Володину

(Казань, 19 мая, «Татар-информ», Ольга Голыжбина). На Малой сцене Русского драматического театра им. В. Качалова молодой режиссер Илья Славутский представил премьеру, как ее окрестили в театре, лирическую историю по знаменитой пьесе Александра Володина «Пять вечеров». Казанским театралам показали монохромную реалистичную постановку в интерьерах хрущевских времен, наполненную интересными героями, тонким юмором и аутентичными вещицами из личных запасников.

Пьеса рассказывает о пяти днях, которые перевернули давно лишенный любви мир двух людей, переживших Великую Отечественную войну. В середине 1950-х годов после 17-летнего отсутствия Ильин (в исполнении Илья Петрова) возвращается в родной Ленинград и решается навестить девушку, которую любил в молодости, Тамару (Елена Ряшина). У обоих к зрелому возрасту личного счастья так и не сложилось. Смущаясь своего скромного положения водителя, Ильин обманывает Тамару, представляясь главным инженером крупного комбината, а когда перед героем встает риск разоблачения, он бежит из города.

Произведение начало ставиться буквально в год своего издания (1958-й – прим. Т-и), а уже позже, в 1978 году, было с успехом экранизировано Никитой Михалковым с Гурченко и Любшиным в главных ролях. Свои интерпретации володинского текста на сценах БДТ и «Современника» представляли такие мэтры, как Георгий Товстоногов и Олег Ефремов, так что трудно себе представить, какой накал царил в закулисье Качаловского, и какое напряжение испытывал Илья Славутский, наблюдая за всем из-за тонкой стены, отгораживающей камерный зал.

К слову, зал в этот вечер был заполнен до отказа – все билеты проданы еще за неделю до спектакля, Малой сцене пришлось вместить еще с десяток приставных кресел. Обстановка нагнеталась еще и тем, что «традиционного закрытого показа для своих» в этот раз не состоялось, а потому в числе зрителей оказался полный состав корифеев Качаловского – Геннадий Прытков, Михаил Галицкий, Светлана Романова и, конечно, во втором ряду расположился главный режиссер и директор театра Александр Славутский. В общем, волнительный выдался вечер у молодого режиссера, представляющего свою шестую работу.

В личных беседах Илья Славутский неоднократно подчеркивал, что в своих «Пяти вечерах» хочет создать чистых наивных героев, лишенных выпуклого артистизма, театральности и надрыва, близких и будто бы случайно выдернутых из реальной жизни. Постановка была задумана как человеческая история любви без гротескных образов, искусственно возникающих обстоятельств и буффонады.

Сценография спектакля полностью отвечала заданной концепции: используя передвижные белые блоки абстрактной формы, которые скорее напоминали осколки, режиссер обустроил практически бесцветное условное пространство. Передвигая эти осколки во время спектакля, артисты прорисовывали очертания комнат, вокзалов, улиц. С помощью реквизита Славутский и художник Александр Патраков обустроили узнаваемые интерьеры 50-х годов. Вот – просторная и обжитая квартира Тамары – зеленый будильник на ножках, перекидной календарь-перевертыш Ленинградского монетного двора, памятный уголок с аккуратно развешанными черно-белыми портретами родных, погибших во время блокады, деревянная полка книг с потертыми корешками. Вот привокзальная площадь с телефонным автоматом в деревянной будке и язычком-приемником для оплаты в 15 копеек. Любопытно, что вся атрибутика, задействованная в постановке – личные вещи труппы Качаловского, собирали «всем миром» – от актеров до осветителей и оркестра.

А вот пролог вышел более чем театральным: перед началом первого действия, торжественно и в унисон задекларировав название спектакля, представив автора пьесы, все герои в своих сценических образах исполнили вариацию на композицию Владимира Масса «Грустить не надо». Хитовая песня 50-х в обработке Ляйсан Абдуллиной получилась очень нежной и проникновенной, особенно, в исполнении самых «поющих» артистов Качаловского. Музыка Матвея Блантера в разных аранжировках звучит на протяжении всего спектакля.

Опустив стартовую володинскую сцену ухода Ильина от продавщицы Зои (в исполнении Анастасии Королевой), «первый вечер» Славутского начинается со встречи Ильина и Тамары. И здесь зритель, знакомый с Качаловским театром, понимает, как непросто роль простой, скромной советской женщины, скованной социальными рамками и статусом, далась Елене Ряшиной. Первые несколько минут она, кажется, недюжинным усилием воли запирает в себе эмоции и свой собственный темперамент, пытаясь не дать ему просочиться в роль. К концу первого действия волнение спало, актриса как будто примирилась с ролью мастера фабрики «Красный треугольник», к началу второго действия уже весь зал сопереживал героине, полностью забыв обо всех прошлых ролях Ряшиной.

Режиссер Илья Славутский обещал оживить каждого героя пьесы, вне зависимости от количества их реплик в сценарии, и, нужно признать, ему это удалось. Удалось настолько, что перед тем, как представить Ильина, хочется рассказать о спутниках главных героев. Мальчишке, которому отчаянно не хватает отцовской руки, живом, общительном, смышленом и рвущемся вперед максималисте, племяннике Тамары – Славике, его бойкой подруге «Кате с междугородной телефонной станции», некогда друге Ильина – большом начальнике Тимофееве и претендентке если не на сердце, то на руку главного героя – бестактной, настырной, но, в общем-то, неплохой продавщице Зое.

Смешные кудряшки, округлая оправа, растянутые велюровые штанцы и большие вязаные свитера – по-настоящему очаровательным и забавным у новичка Качаловского театра Ивана Овчинникова вышел Славик. Актер смог показать всю гамму эмоций, присущих почти любому студенту-технарю, еще не ощутившему реальных трудностей жизни, но уже с ней не согласного. Славик настолько естественно вставлял ироничные замечания в наставления тетушки Тамары, дерзил Ильину и «дергал за косички» понравившуюся «девочку Катю», что почти всякий раз вызывал смех в зале.

Очень эффектный мужской тандем у Овчинникова вышел со старожилом Качаловского Ильей Петровым. Совместные сцены, которых в спектакле множество у Ильина и Славика, наполнены тактильностью, неуловимыми течениями, актеры как будто бы чувствовали и понимали друг друга без слов. С первых совместных сцен можно было наблюдать за постепенным сближением героев. За «пять вечеров» они оба буквально выросли на глазах зрителя, настолько органично дополнив и воспитав друг друга, что к концу спектакля было сложно представить – на сцене на самом деле находятся актеры. Спокойная мужественность Ильина подкупает, актер сумел очень тонко передать залу достоинство, терзания и внутренние мучения своего героя.

Молодая актриса Качаловского Мария Шеховцова, кажется, переволновалась в начале спектакля и переборщила, в начале первого действия, кажется, сверх меры наделив эпатажностью своего персонажа. Но, нужно признать, очень быстро, буквально в течение десяти минут артистка убрала излишки напряжения и передала телефонистке Кате искренние человеческие страсти.

В «четвертый вечер» зрители знакомятся с Тимофеевым – институтским другом Ильина, который преуспел в профессии, разжился и раздобрел. Колоритный главный инженер вышел у Ильи Скрябина – неторопливый, конкретный, «сильный мира сего», со стороны наблюдает за мучениями товарища, пока не решает воспользоваться сомнениями Ильина и попробовать расположить к себе его даму сердца. Появившись на сцене, персонаж Скрябина мгновенно заполняет собой все пространство и вызывает интерес.

Одеты герои Володина в версии Славутского по последней моде 50-х. Образы для постановки создавались совместно с казанским модным дизайнером Рустамом Исхаковым. Музейной точности, по словам режиссера, никто не стремился достичь. Силуэты и некоторые детали костюмов приблизили к современным, однако, сдержанная цветовая палитра и ткани, использованные при их пошиве, сохранили общую картинку в духе времени.

«Грустить не надо, пройдет пора разлуки, вновь с тобой друг друга мы найдем. Нас ждет награда за все былые муки, мы опять в родной вернемся дом», – вновь протягивают артисты уже под занавес. Постановка начисто лишена привязок к ситуации в Союзе, изображения тягот и печалей послевоенных лет, нет в ней возгласов «вождя» и тяжких воспоминаний о блокаде Ленинграда, не чувствуется давления цензуры. Спектакль «Пять вечеров» в Качаловском театре – убедительное утверждение: после ужасов войны, стольких потерь и разочарований героев ждет только начало жизни, а искренность и смелость всегда сделают путь к счастью чуточку короче.