Вакиль Шайхетдинов: «Между татарскими и башкирскими художниками почти нет взаимодействия»

«По телевизору нам показывают другой, агрессивный и воинственный ислам»

Как часто вам приходилось выставлять свои картины в Казани?   

Моя первая выставка в Казани состоялась в 1997 году. После хаджа в Мекку, совершенного в 1996 году, я нарисовал серию картин, посвященных исламу. Выставка экспонировалась тогда в НКЦ «Казань». А на втором этаже НКЦ, кстати, долгое время можно было увидеть декоративное панно «Зарождение тюркского мира», сделанное мной в соавторстве с Ринатом Миннебаевым.

А на сей раз я привез в Казань 152 картины. В галерее поместилось около половины. Я сам на этом настоял, поскольку мне хотелось, чтобы картины не теснились. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить Министерство культуры РТ, лично Ираду Хафизяновну Аюпову за помощь с галереей «Хазинэ».

Откуда у вас интерес к религиозной тематике?

По всей видимости, я обязан этим своей генетике. Мой дед по матери – указной мулла. Его судьба была непростой, в советские годы он был репрессирован. Кстати, его отец, то есть мой прадед, совершил вместе с ним хадж и умер в дороге.

Я подумал тогда, что раз мои прадед и дед были в хадже, то и я обязан последовать их примеру. Вот тогда я принял решение совершить хадж. В Мекке я тогда побывал во многих местах, связанных с жизнью Пророка Мухаммеда. Сделал акварельные рисунки этих мест и по возвращении сделал первую выставку в Уфе. Потом в Казани, а затем выставка прошла в Центральном доме художника в Москве.

Моя исламская серия не нарушает норм нашей религии. В моих картинах нет изображений людей и животных. Полотна отражают мое образное, аллегорическое видение религиозной картины мира.  

Выставка в Москве, кстати, имела тогда очень большой успех как среди профессионалов, так и среди любителей живописи. Ко мне тогда некоторые подходили и говорили: «Вы открыли нам глаза на ислам. По телевизору нам показывают совершенно другой, агрессивный и воинственный ислам. А тут открывается совсем иная картина, иная суть ислама. Оказывается, вы молитесь, обращаясь напрямую к Всевышнему, минуя посредников».

Посетившие выставку состоятельные мусульмане из зарубежья предлагали купить у меня работы. Но я отказался, ответив, что картины должны остаться на родине, в Татарстане, в Башкортостане. Пока так и есть, и я верю, что им найдется место для постоянной экспозиции у нас.

«Для татар я башкир, для башкир – татарин»

Как вы оцениваете сотрудничество между творческой интеллигенцией Татарстана и Башкортостана, в частности между художниками?

Пока на сегодняшний день никак не могу оценить. Между татарскими и башкирскими художниками почти нет должного взаимодействия. В отношении, к примеру, меня все выглядит следующим образом: я татарин, родившийся и живущий в Башкортостане. Для татар я башкир, для башкир – татарин. Так что нигде почивать на лаврах не дают. В этом положении плюс только один: мне остается только работать и работать.

А в чем минусы?

После выставки в Москве столичные коллеги планировали принять меня в члены Российской академии художеств. В Союз художников Башкортостана из Москвы направили запрос с просьбой выслать мое портфолио и документы на меня. В результате из Уфы в Москву направили работы моего брата. Он тоже художник. Мои земляки воспользовались совпадением наших инициалов. Он – Вагиз, я – Вакиль. Хотя в запросе было четко написано мое имя. Москвичи посмотрели портфолио и не увидели в нем никакого сходства с тем, что им понравилось на моей персональной выставке, экспонировавшейся в столице. Вот такую подножку я получил. Так мне и не довелось избраться в академию.

А недавно, перед моим семидесятилетием, региональная Национально-культурная автономия татар Башкортостана выдвинула мою кандидатуру на присвоение звания «Заслуженный художник России». Прошло некоторое время, запрашиваем Москву. Нам отвечают, что из Союза художников Башкортостана ничего не поступало. Выясняем. Оказалось, что мои документы благополучно «потеряли». Вот такие происходят у нас обидные дела.  

«Западное абстрактное искусство, на мой взгляд, вместо добра несет агрессию»

Вам можно в данном случае только посочувствовать. Скажите, а как можно было бы активизировать культурный обмен между Татарстаном и Башкортостаном?

Прежде всего нужно навести порядок в творческих союзах художников в Татарстане, чтобы они могли поддерживать нас, художников. В Татарстане сейчас действуют целых четыре союза. Они никак не могут найти друг с другом общий язык. Вот если бы их собрать воедино, тогда дело бы пошло.

А в качестве второго шага можно было бы начать делать обменные выставки, приезжать друг к другу. У нас в Башкортостане изумительная природа. Татарстанские коллеги приезжали бы к нам на пленэры. А у вас великолепная архитектура, исторические места. Татарстан мог бы принять художников из Башкортостана.

Для развития культурных связей между Татарстаном и Башкортостаном требуется государственное вмешательство, поддержка. Это небольшие деньги, которые можно было бы вложить в поддержку художников. В организацию взаимных поездок.

Какое влияние оказывает мировая культура на развитие культуры татарской, башкирской?

Влияет весьма отрицательно. Западное абстрактное искусство, на мой взгляд, вместо добра несет агрессию. Все так называемое современное искусство развращает мир. Китайцы это понимают. Они, к примеру, с удовольствием покупают наши картины, выполненные в духе реализма. Реалистическое российское искусство очень востребовано в Китае.

«Картину шлифует глазами зритель»

Традиционный вопрос: в чем сила искусства?

Знаете, красоту мира передают и фотографии, и живописные полотна. Фотография ведь правдива, реалистично отражает действительность. Картина вроде изображает то же самое, но! Если художник талантлив, то он «вдыхает» в полотно жизнь. А затем еще картину шлифует глазами зритель. Так полотно начинает жить и дышать.

Чего вы ожидаете по итогам вашей выставки?

Мне бы очень хотелось, чтобы мои картины получили какое-то постоянное место для экспозиции. Главным образом, серия, посвященная исламу. Она бы органично смотрелась в Болгарской исламской академии. Потом ее можно было бы показывать по городам республики. Это моя мечта, на исполнение которой я очень надеюсь. Тогда и жить можно долго.