«У отца было два любимых места для путешествий – Чукотка и Татарстан»
В каких только уголках нашей страны и мира не живут татары. Нашего корреспондента по долгу службы занесло к берегам Охотского моря в город Магадан, где его радушно встретила татарская община. Нам удалось поговорить с главным редактором газеты «Вечерний Магадан» Натальей Мифтахутдиновой, отец которой был известным дальневосточным писателем.
«Редактор знал отца и сказал: "Давай, дочка, пробуй"»
– Наталья Альбертовна, как ваш отец Альберт Валеевич оказался в Магадане?
– Он окончил факультет журналистики в Киевском университете, и по распределению его отправили в Магадан. Мою маму также распределили с Алтая. Так они и познакомились. Папа постоянно ездил в столицу на партийные встречи и на литературные вечера. Во время одной из таких поездок он и скончался в квартире, где сейчас проживает мой брат.
– Ваш отец был татарином, но его книги были о Севере. Может быть, у него остались неизданные работы, где затрагивается тема его национальных корней?
– После его смерти осталось много записей. Получилось издать три тома. Примечателен третий, куда вошли папины произведения, которые нигде не издавались, – это переписка с другими писателями, другие неизданные работы. Но все материалы включить в него не удалось. Осталось много коробок, да и я была на девятом месяце беременности, хотя продолжала этим заниматься – сижу в пыли, вычитываю бумаги, потом переписываю их. Сына, к слову, я назвала Альбертом в честь отца. Даже мысли не допускала, что можно назвать его по-другому, не в честь деда. Для меня это было бы дико.
Когда издавали трехтомник, мы провели презентации в Москве и на Чукотке. На меня вышло московское издательство «Престиж Бук», у них как раз готовился цикл про северных писателей, и они увидели книги папы. Но я не хочу останавливаться только на Москве. У меня была идея провести презентацию в Магадане, но тут книги просто некому показывать. Мне-то это нужно для памяти, а для чего это нужно другим?
«После смерти отца осталось много записей. Получилось издать три тома»
– Вы пошли в журналистику по его стопам?
– Я не сразу пришла в журналистику. Мне много где пришлось работать, но в какой-то момент я сказала себе: «Чем я хуже?» и пошла учиться на журналиста. У меня три образования: первый диплом получила для мамы, второй был для самолюбия, а третий, диплом журналиста, я получала осознанно.
Молодой пришла в редакцию «Вечернего Магадана», напросилась поработать. Редактор знал отца и сказал: «Давай, дочка, пробуй». Я была достаточно дерзкая и сказала редактору с порога: «Вы мне сразу скажите, умею я писать? Если нет, то я пойду дальше». Я тогда в банке работала, и мне было куда идти.
У меня получилось, и вот уже 13 лет я пишу. Мне часто говорят, что я копирую отца, но это не так. Мне до профессионализма папы еще жить и жить.
«Люди в журналистике ленивые. Все живут по принципу «главное – отработать», а я сплю по три часа»
– Тяжело ли быть журналистом в маленьком городе на Дальнем Востоке?
– Меня устраивает моя работа. Я и газетчик, и передачи снимаю: выпустила 12 передач за два года. Мы снимаем блоги, ведем сайт, снимаем фильмы, побеждаем в конкурсах. Тираж у «Вечернего Магадана» – 1000 экземпляров, для маленького города это неплохо. Было время, когда просто некого было брать на работу, все уехали в поисках лучшей жизни в другие регионы. Это продолжалось довольно долго, и однажды я в шутку сказала, что ситуация настолько плохая, что можно уже бомжей с улицы набирать в штат.
«Тираж у «Вечернего Магадана» – 1000 экземпляров, для маленького города это неплохо»
Сейчас кадров тоже не хватает, но мои сотрудники постоянно учатся. Живых пишущих журналистов, которые пишут и снимают для газеты и сайта, всего четыре человека. Я всегда говорю, что нужно меньше спать. Журналист из-за специфики профессии не может укладываться в регламентированный 8-часовой рабочий день.
Работа для журналиста есть везде. Когда мне говорят: «Нет тем», я искренне удивляюсь и говорю, чтобы человек просто прошелся по городу и понаблюдал. Можно увидеть плохо сделанную скамейку, дорожные работы и т.д. Темы есть везде, их просто нужно уметь искать.
– Вы настоящий профессионал. Не хотели бы уехать в большой город?
– Я не собираюсь уезжать. Кроме работы в «Вечернем Магадане» я также пишу уже пять лет для «Российской газеты», работала в ТАСС. Мне хорошо у себя, я по 12-15 раз в год выезжаю в командировки, представляю свои издания на международном уровне. У меня здесь садик, школа. Зачем мне уезжать? Эта возможность есть у всех, но люди не хотят учиться. Люди в журналистике ленивые. Все живут по принципу «главное – отработать», а я сплю по три часа.
Многие свою неактивность в регионе оправдывают тем, что Магадан, мол, находится очень далеко. Но у нас летают самолеты, и билеты на них не такие дорогие. Я постоянно летаю, а муж у меня не олигарх. У нас в области с 1980-х годов достаточно странная позиция, что Магадан далеко, тут сформировался свой собственный мирок, нас никто не трогает и мы никого не трогаем.
«У нас была сильная связь с татарской культурой. Дома был Коран, папа был татарин, мама православная, а я где-то посередине»
«Когда беру интервью у мусульман, понимаю, что мне интересно слушать их»
– Чувствуете ли вы себя татаркой?
– Да. Я еще не до конца понимаю татар как отдельный народ, чтобы полностью воспринять татарскую культуру. Сейчас я хочу поддерживать больше контактов с мусульманами. Мы сотрудничаем с нашей магаданской мечетью: хочу подготовить цикл материалов по ней и по мусульманам Магаданской области.
У нас была сильная связь с татарской культурой. Дома был Коран, папа был татарин, мама православная, а я где-то посередине. Он знал татарский язык и со своими родителями говорил на татарском. У него было два любимых места для путешествий – это Чукотка и Татарстан. Папа у меня был атеистом, а дед – ярым мусульманином. И когда я беру интервью у мусульман, я понимаю, что мне интересно слушать их и говорить об исламе. Такого удовольствия от общения с представителями других конфессий я не получаю.
Владислав Безменов, «Миллиард.Татар»
Фото: milliard.tatar
