«Красота и ничего более»: с чего начать знакомство с балетом и как его полюбить

Балет оказался народным искусством

В новогодние выходные, на время которых в мире выпадает еще и Рождество, на сценах практически всех театров оперы и балета начинаются марафоны «Щелкунчиков». С 4 по 13 января через такое пройдет и труппа Татарского академического государственного театра оперы и балета им. Мусы Джалиля, причем в некоторые дни этот балет, которому в декабре 2022-го стукнуло 130 лет, будут показывать дважды в сутки (!) – в обед и вечером. Билеты на спектакли давно проданы.

К счастью, балеты показывают не только на Новый год. Поэтому рекомендую всем и каждому запланировать себе хотя бы один такой культурный вечер – в этом году будет много шансов, в том числе и в рамках Фестиваля классического балета имени Рудольфа Нуриева, что с 1987 года ежегодно проходит в Казани. Многие спросят – а стоит ли игра свеч? Попробую объяснить, почему стоит.

Ленин говорил, что из всех искусств «важнейшим для нас является кино». Сталин этот тезис не оспаривал, но к списку «важнейших» точно добавлял балет. И не только сохранил доставшийся СССР от царских времен классово чуждый вид искусства, но и превратил его в мощнейшее идеологическое оружие. Бирка сменилась – императорский балет, достигший своего апогея аккурат на излете империи, стал советским. Но достигнутого уровеня из-за этого не утратил. Триумфальные гастроли Большого театра в Лондоне, правда, произошли уже после смерти вождя, в 1956-м. Но ведь основа была заложена намного ранее...

А еще балет в советские годы оказался поистине народным. Кажется удивительным, как выросший при королевских дворах, предназначенный исключительно для потехи высшего общества этот вид сценического искусства пришелся настолько по вкусу широким народным массам. Но факт есть факт. Если в Большой сложно попасть из-за чрезвычайной дороговизны билетов, то региональные театры оперы и балета, коих в стране несколько десятков, доступны для подавляющего большинства населения.

Что, кстати, всегда заметно по разношерстой публике, которая собирается в партерах и ложах. Между дам и кавалеров в вечерней классике, одетых по «театральному» дресс-коду, сидят люди в casual, в джинсах и кроссовках, да чуть ли не в спортивных костюмах! А уж реакции этой аудитории… Однажды в ходе овации исполнителям по завершении «Дон Кихота» глава сидевшего передо мной семейства – мужчина пенсионного возраста в обычном вязаном свитере – видимо, перебрав коньяка в антрактах, взял и… засвистел! На хоккее, наверное, этот соловей-разбойник оказался бы к месту, но в театре… Впрочем, это другая тема. Вернемся к основной.

Для начала сделаю оговорку – являюсь рядовым любителем балета, а не профессиональным критиком. Никогда сам не стоял у станка, не пробовал освоить ни одну из пяти позиций, плохо разбираюсь в том, как точно называются те или иные движения. Не замечаю огрехов, очевидных «прошаренным» гуру. А потому воспринимаю спектакли, что называется, исключительно сердцем. Но тем интереснее мне и самому было понять, за счет каких таких механизмов балетные постановки способны довести до слез даже самого циничного зрителя. Как это вообще все работает? Для себя на этот секрет я нашел несколько ответов.

Сюжет – условный, музыка – великая

Любой балет состоит из множества элементов – либретто и сценария, музыки и ее исполнения, хореографии, декораций, костюмов, световых, а в последние годы и мультимедийных решений. Наконец, чуть не забыл самое важное, состоит из танцоров! И не только и даже не столько из солистов, собирающих, естественно, основные овации, но и из кордебалета, роль которого многие несправедливо недооценивают. Каждый элемент несет собственные смыслы, в том числе и скрытые. Балет – один из многих видов синтетического искусства, а потому в нем по зрителям «стреляют» сразу из нескольких мощных орудий.

Первый «выстрел» – в обычный для любого человека интерес к историям. Хотя сюжет любого балета крайне условен и вообще может выглядеть верхом наивности, в конечном итоге он обращается к самым глубинным чувствам – любви, верности, ревности, предательству… «Злой Ротбарт превращает отвергнувшую его принцессу Одетту в белого лебедя. Принц Зигфрид влюбляется в Одетту и решает освободить ее от власти чародея. Но дочь Ротбарта Одиллия, как две капли воды похожая на Одетту, очаровывает принца. Казалось, надежда на освобождение потеряна. Однако любовь разрушает чары. Ротбарт погибает в схватке с Зигфридом, Одетта превращается из лебедя в девушку, и хочется верить, что ее дальнейшая жизнь будет безоблачной», – так описывает писатель Василий Берг сюжет величайшего балета всех времен и народов, «Лебединого озера», в биографии его создателя, Петра Чайковского.

И сам же добавляет: «Сюжет тривиален до невозможности, но музыка… Музыка превосходна, шедевральна, бесподобна». И тут мы подходим ко второму орудию – балет, если можно так выразиться, «стреляет в ухо». Не случайно в качестве автора в классических постановках, которые составляют основу репертуара любого «профильного» театра, всегда указывают именно композитора, а не хореографа. Хотя всем понятно, что оба творца в свое время точно работали в паре (ведь музыка должна быть «удобной» для танцев), а такие композиторы, как Людвиг Минкус (оставивший нам «Баядерку» и «Дон Кихота»), вообще «ходили» под балетмейстерами. И служили при императорских театрах на зарплате.

Вся беда в том, что хореография всех этих постановок, передаваемая «из ног в ноги», за минувший с премьерных показов век (и даже больше) давно изменилась, причем радикально. Можно сколько угодно указывать на афишах, что «Спящая красавица» – это балет в постановке Мариуса Петипа, всем будет очевидно, что от танцев, поставленных в свое время великим французом, сегодня мало что осталось. А вот многослойные партитуры, созданные для балетов в XIX веке уже упомянутым Минкусом, а также Лео Делибом, Адольфом Аданом, да даже Цезарем Пуни и уж тем более Чайковским, трогают нас за те же струны души, что и предков. Даже в современных балетах, в которых хореографы используют готовую музыку (часто – написанную давно и совсем не для танцев), именно она все равно становится доминирующей силой.

Важно то, что происходит в оркестровой яме

Третий «выстрел» – живое исполнение этой музыки. В любом балете важно не только то, что происходит на сцене и доступно нашим глазам, но и то, что творится в оркестровой яме. Большинство зрителей просто не обращает на нее внимания, так как звуковое воздействие, в отличие от визуального, происходит как бы опосредованно, незаметно. Тем не менее музыка, написанная в далеком прошлом, в ходе любого спектакля рождается, как птица Феникс, заново. В режиме онлайн – по мановению дирижерской палочки и благодаря движению рук и силе легких музыкантов симфонического оркестра.

Музыка – мощнейший фактор, способный действовать и сам по себе. Не случайно хореограф Джордж Баланчин, гений бессюжетных постановок, говорил: «Если вам не понравится мой балет, вы всегда сможете закрыть глаза и просто послушать музыку». Универсальный способ! Выделю только один нюанс – симфонический оркестр должен сыграть безупречно. Впрочем, с этим даже в самом провинциальном театре музыканты обычно справляются.

Хотя все эти элементы и по отдельности, и в различных сочетаниях присутствуют и в других видах синтетических искусств, только в балете вам расскажут историю не словами (как в обычном театре), а с помощью движений, языком танца. Это еще один «выстрел». В симбиозе с музыкой на ваших глазах будет, по сути, визуализирована поэзия, считываемая без слов – теми же рецепторами, на которые воздействует и музыка. Синхронные перемещения кордебалета, па-де-де и па-де-труа, да и много чего еще из происходящего на сцене легко можно сравнить со стихами.

Тут важно еще и то, что язык тела понятен всем, вне зависимости от национальной принадлежности. Воспринимать драматические спектакли и даже оперы в этом плане намного сложнее, часть внимания в любом случае придется тратить на переводы. Балетным артистам переводчики не нужны. «Смысл в том, что вы видите», – говорил тот же Баланчин.

Волшебство случится само собой

Все это вместе взятое, на мой личный взгляд, и способно «пробить» даже самого далекого от искусства человека. Не каждого, конечно, но большинство точно – в этом я абсолютно уверен. Так как и сам долгие годы не понимал, как все это «дрыгоножество» (за термин спасибо Владимиру Маяковскому) может вызывать в душе столь широчайшую гамму эмоций.

Еще раз подчеркну – в балете на нас оказывают, так сказать, комплексное воздействие. Когда основные элементы действуют поодиночке, они могут и не сработать. Например, впустить в себя классическую музыку, сидя в ГКЗ им. Сайдашева, – дело очень непростое, у многих, увы, не получается. Нужно как следует настроиться. Получить удовольствие от просмотра картин в галерее типа «Хазинэ» – такому чуду свершиться еще тяжелее, для этого нужно включить воображение. В случае же с балетом не нужно, на самом деле, предпринимать никаких усилий. Кроме, пожалуй, одного – пересилить себя и выключить все-таки мобильный телефон (или хотя бы звук в нем – тем, кто не способен на пару часов «дисконнекта», в театре делать нечего, искусство окажется бессильно).

И вот тогда волшебство точно случится как бы само собой. Конечно, если все «земные» составляющие балета, от артистов на сцене до музыкантов в оркестровой яме, от декораторов и костюмеров до светотехников, свои «роли» исполнят на высоком качественном уровне.

Великий композитор Игорь Стравинский, создатель знаковых «дягилевских» постановок («Весна священная», «Петрушка»), говорил, что «балет – это единственная форма сценического искусства, которая ставит в краеугольный камень задачи красоты и ничего более». Действительно, в балете изначально было заложено стремление к совершенству, к недостижимому идеалу – в позах, линиях, движениях, пропорциях тела (не зря же отбор в хореографические училища проходят немногие). А в годы зарождения этого вида искусства, при дворе Людовика XIV, считалось, что посредством танца человек вообще может стать ближе к ангелам. Это стремление должно «считываться» и сейчас в каждом танцоре.

Чувства и эмоции – самое бесценное, что получает зритель

При этом балет – не художественная гимнастика, все эти фуэте и жете, взмахи рук и замирания в позах важны не сами по себе, они передают не столько буквальный смысл, сколько эмоции. Конечно, если артисты способны не только высоко прыгать, но и, что называется, «играть роль». Как уже было сказано выше, словесная «невыразимость» хореографии приводит к тому, что содержание любого балета нельзя взять и прямо «пересказать» обычным языком. Балетный образ имеет многозначный, обобщенно-символический характер, при «приземлении» он просто разрушится (такой же эффект происходит при попытках описать содержание симфонических произведений).

И это, наверное, еще один выстрел: именно эмоции, которые со сцены должны долететь до зрителя на самом дальнем ряду партера, интерпретации, которыми обрастает каждый спектакль, и есть те бесценные вещи, ради которых в конечном итоге люди и тратят деньги на билеты. Четкость движений, высота прыжков, длительность баллонов, легкость арабесков или количество накрученных на одном месте фуэте – все это важно и прекрасно, но если не вызовет в душах зрителей бурю эмоций – уйдет в песок.

И тут последний фактор: поскольку вы придете в театр, то эмоциональному взлету будет способствовать живое исполнение само по себе. Любой балетный спектакль всегда проходит здесь и сейчас, и в эту реку никто не сможет войти дважды – ни танцоры, ни музыканты, ни зрители. Всем в зале и всегда понятно, что именно такой постановки больше никогда не будет. Даже если вы снова придете на тот же балет, в тот же зал и на той же сцене танцевать будет тот же состав артистов, все сложится по-новому. Ощущения от того, что жизнь невозможно повернуть назад, тоже бесценны. Именно в таком симбиозе живой музыки, живого танца и живого восприятия зрителей и рождается магия.

Если не знаете, из чего выбрать, идите на Чайковского

Несколько слов о том, как помочь этой магии подействовать сильнее. Не стану писать банальности вроде необходимости «настроиться на волну», «впустить в себя музыку» и позволить искусству показать свою силу. Дам более практические советы. Во-первых, ознакомьтесь с программкой или прочитайте краткое содержание балета в интернете (все это можно найти на сайте самого театра). Зная сюжет, вам будет легче интерпретировать движения артистов. Особенно если вы пришли в театр впервые.

Во-вторых, «включайтесь» с самого начала, с так называемой интродукции. Многие эти пару минут, когда оркестр только начал исполнение, а занавес еще не открылся, пропускают как нечто дежурное и неважное. Между тем по силе воздействия вводная часть обычно не слабее финальной. Особенно это характерно как раз для спектаклей классического репертуара. Послушайте, например, начало «Лебединого»...

В-третьих, цените и слаженность кордебалета, и виртуозность характерных танцев. В любой большой балет обычно включены, если можно так выразиться, «проходные номера», которые на сюжет вроде бы никак не влияют. Например, в «Баядерке» это танец золотого божка, в «Дон Кихоте» – тореадора; вторые акты «Лебединого» невозможно представить без танцев невест, а «Щелкунчика» – кукол (в обоих последних случаях это номера с национальным колоритом). Все эти вставки – не пустые излишества, а десерты к основному блюду.

И последнее – с какого балета стоит начинать знакомство с этим видом сценического искусства? На мой личный взгляд, только с классического. Николай Цискаридзе, явно ориентируясь на совет Баланчина, говорил – если не знаете, из чего выбрать, идите на любой из шедевров Чайковского. Благо их всего три – «Лебединое озеро», «Спящая красавица» и «Щелкунчик». Не понравится исполнение – хотя бы музыкой хорошей насладитесь (важно, конечно, чтобы она была хорошо исполнена). И это чистая правда.