Письмо в номер // ОТ САБАНТУЯ ДО САБАНТУЯ// [17 января, №2]

Отрадное явление – возрождение Сабантуя. Судьба этого праздника, как и судьба всего нашего народа, не из легких. То этот праздник возненавидело мусульманское духовенство, прозвав языческим, то большевики запретили, потому что он... …религиозный.

Я Сабантуй помню с 1939 года. Он проводился в ауле Ураган (Утеево) и был совмещен с празднованием первого выпуска НСШ (неполной средней школы), основателем и директором которой был мой отец Гиззятулла Рафиков. Сабантуй открыл аксакал аула (авыл карты). Не председатель сельсовета, не директор школы, не парторг, а именно “авыл карты” в татарской национальной одежде. На том Сабантуе, кроме жителей двух соседствующих татарских аулов Ураган и Таллы Елга (Ибряево), участвовали башкиры, казахи, русские, приехавшие из соседней деревни Преображенки, и даже немцы. Причем последние прикатили на велосипедах, которые тогда по престижности были равны нынешним “Мерседесам”. Как и положено, праздник носил спортивный характер. А судьями были “авыл картлары”.

Еще лучше запомнился первый послевоенный Сабантуй 1946 года. Он тоже был праздником спорта. Состязания сопровождались народными песнями и игрой на баяне. Даже танцевали на спор, кто кого перепляшет. И на этот раз Сабантуй вел “авыл карты”. Даже майору, инвалиду войны, кавалеру пяти орденов это серьезное дело не решились поручить. Несмотря на то, что на празднике присутствовали гости со всей округи (в том числе и районное начальство), провели его на родном языке.

Впервые с “русским” Сабантуем я столкнулся в “эпоху гласности”. Первой ласточкой стал праздник плуга, организованный оренбуржцами. Помнится, татары, которых в Оренбурге почти столько же, сколько и русских, были очень недовольны подобным новшеством. В 1990 году в Саракташском районе он даже поменял название. Вместо Сабантуя стал Днем татарской культуры. Таковы уж порядки в нашей области, и менять их, по всей видимости, никто не собирается.

В этом году областной Сабантуй проводился под собственным именем в том же районе. Приезжающих на праздник гостей встречали пятеро “казаков”, из коих двое имели довольно помятый вид. Открыли праздник многословными выступлениями руководства и почетных гостей. На языке народа, которому принадлежит праздник, почти не говорили. Да и на протяжении всего праздника татарским языком особо “не злоупотребляли”.

В самом начале торжеств раздался оглушительный звон – это ударил колокол в церкви Саракташа. Хотя по церковному распорядку в это время он не должен был звучать. Участие “казаков”, демонстрировавших свою “удаль”, исполнение ими “залихватских” песен на татарском празднике стало довольно своеобразным “украшением” мероприятия. Особенно, если учесть, какие “теплые” были взаимоотношения “царских опричников” с “инородцами”.

Оренбургский городской Сабантуй был организован аккуратнее. Обрадовало присутствие представительной делегации из Татарстана, но родная речь, к сожалению, и здесь была на птичьих правах. Но что особо смущало, так это несоблюдение одного из главных правил: народный праздник вместо умудренных жизненным опытом старцев открывали администраторы, чиновники.

Куда же мы придем, если многовековой татарский национальный праздник будем проводить на неродном языке?

Дамир РАФИКОВ

Оренбургская область