Нижнекамец продает в интернете «Кижи» – созданный им макет церкви Преображения Господня

«Он сказал, что это не для моего ума задача. И мы поспорили»

Одна церковь и 12 минаретов – столько своими руками по своим чертежам и по своей технологии создал за несколько лет художник из Нижнекамска, а сейчас уже просто пенсионер, дедушка обожаемых внуков Рамиль Ибрагимов. Высота этих эксклюзивных конструкторов – около метра. В ширину макет церкви Преображения Господня в Кижах (одного из трех первых объектов России в списке Всемирного наследия ЮНЕСКО), самый широкий из всех макетов, – сантиметров 70. «Построил» художник свои архитектурные миниатюры из древесины липы.

«Как и мой брат Камиль (он тоже художник, но более известный), я закончил по его стопам Ташкентский педагогический институт по специальности “художник-график”, – рассказывает Рамиль. – Брат меня всю жизнь за собой тянул, и я после армии пошел сначала к нему помощником. Вместе мы выполняли монументальные работы. В 1992 году я переехал из Узбекистана в Татарстан. Следом и брат. Но здесь мы оказались не востребованы – постарели, согнулись. Я сначала устроился в Нижнекамске художником на химическое предприятие, а потом меня попросили работать по дереву, с которым я прежде никогда не сталкивался. Так я потихонечку осваивал, смотрел. Люди там по 30 лет работали и делали одно и то же все 30 лет. Сами работники говорили: надоело уже одно и то же. Например, они брали пень и за два часа могли вырезать из него медведя. Могли при этом болтать, не смотреть на этот пень, но все равно вырезать, и получалось. Я просто упивался, глядя на то, как они владели этим деревом. Я же на станке работал. А станок что – крутит и все. Начал выдумывать, придумывать. Был тогда такой работник Женя, золотые руки у него были. И вот он мне сказал, что 30 лет работает и все мечтает эту церковь в Кижах собрать. А я вообще-то работал до этого и в школе, черчение и рисование преподавал. Посмотрел и говорю: что здесь такого делать-то? А он ответил, что это не для моего ума задача, что я не потяну. И мы поспорили.

Детали (“бревна”) Рамиль вытачивал на работе все на том же станке. Сначала казалось, что с древесиной работать на нем будет невозможно. Но старший товарищ Женя, обладая бОльшим опытом, подсказал, как это сделать, – стало получаться. Каждое бревнышко после надо было еще отдельно подгонять под соседнее. Поначалу включился в работу и наставник. Поднял миниатюрный сруб сантиметров на пять, а потом отступился от своей же мечты.

“Не буду, не хочу, забирай, если хочешь”, – говорит. Но он неграмотно начал собирать. Я решил, что чем переделывать, лучше заново начать. Хотел хотя бы что-то одно собрать, для себя, на спор. Вот так и появилась эта церковь. Только бревен там 1200 штук. И на каждом куполе я вырезал вручную «чешуйки» под лемех, потому что если делать это в таком масштабе по одной «чешуйке» и потом в куполок собирать – лет десять пришлось бы этим заниматься, сил не хватило бы», – вспоминает мастер.

Уникальные пазлы без клея и гвоздей

Как художник-график по образованию, Рамиль Ибрагимов подошел к делу с толком. Не только задал пропорции для макета памятника деревянного зодчества, но и так подобрал его габариты и запланировал саму конструкцию, чтобы при необходимости транспортировки церковь в собранном виде можно было пронести через дверной проем или провезти в лифте – рассчитал идеальный размер. С высотой задачу решил иначе: трехъярусный макет разбирается по ярусам. Так его можно перевозить, например, в автомобиле.

Никакого дополнительного крепления, клея или гвоздей, мастер при создании макета церкви не использовал – детали стыкуются друг с другом прочно, как пазлы. Напомним, не в макете, а в реальной церкви Преображения Господня в Кижах 2550 элементов, и гвоздей нет вовсе только в бревенчатом срубе, а вот в петлях для дверей или тем более на куполах их предостаточно – «деревянная черепица», то есть лемех или листочки, крепились к куполу как раз гвоздями.

Ибрагимовские Кижи поначалу демонстрировались на нескольких выставках, но потом оказались забытыми в музейных фондах.

«Были республиканские выставки, потом, лет восемь-девять назад, была даже выставка, где мне за эту церковь хотели грамоту первой степени дать, так музейщики мне говорили. Но якобы поскольку это не отражает республиканской национальной повестки, администрация присудила только 3-е место. Я год ее не видел, пока она “гастролировала” по разным музеям, а недавно привез ее к себе домой – потому что она уже запылилась, пока была в музейных фондах. Почистил, думаю, надо продать, в квартире места мало, комнатка небольшая», – рассказывает Ибрагимов.

Миниатюры минаретов в дереве

Из 12 резных минаретов у художника остался сейчас только один – остальные раздарил родственникам и друзьям, не сумев найти на них покупателя. На одну башенку уходил примерно месяц работы. В миниатюре художник повторил минарет казанской Азимовской мечети. Выстроена она, напомним, в камне, но уж больно понравилась Рамилю форма минарета.

«Вырезать по дереву такой затейливый минарет было очень тяжело и сложно. Семь ярусов, высота тоже, как и с церковью, почти метр. Разбирается на семь частей, они вкладываются друг в друга. Собирать обратно будет легче: не надо бревнышки разбирать, ярусы просто снимаются, как конструктор. Я слышал, что муллы, которые работают в мечетях, против того, чтобы делать что-то подобное. Это, считают они, вроде как сувениры получаются, – с сожалением говорит собеседник «Татар-информа». – Но я все время благодарю Всевышнего. Внутри души верю, все заповеди соблюдаю: не убий, не укради… Всю жизнь я жил честно, не убивал, не воровал, в тюрьме не сидел. А почему еще я построил эту церковь? Когда Минтимер Шаймиев был президентом, я смотрел на него по телевизору и делал выводы: он куда ни приезжал, в районы по Татарстану, ему его портрет дарили. Он говорил: “Я могу уже весь экватор своими портретами заставить”. Его это раздражало – даже мельком все эти нюансы и тонкости сразу улавливаются. Но потом понял, что Шаймиеву церковь, конечно, не подарят. Тогда я сделал стол – такой шикарный, расписной, красивый. Но администрация посмотрела… Короче говоря, постучали по столу и не взяли его в подарок…»