НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА 20/01

Власть вытолкнула на обочину всех, кого смогла

Политического кризиса пока нет, но он неизбежен. И связан он будет не столько с возможными действиями оппозиции, сколько с тем, что финансово-экономический кризис по мере движения вширь и вглубь усугубит кризис управленческий, а уж тот ведет к кризису политическому. Власть по инерции продолжает действовать в рамках парадигмы «тотального контроля». Сейчас она уже контрпродуктивна.
Экономический кризис резко увеличивает вероятность и повышает цену управленческих ошибок. Наверху, у федеральных политико-экономических элит, нет уже такого пирога, чтобы его благополучно делить между всеми едоками. Не менее чревата кризисом и ситуация внизу.
Новочеркасская модель Евгения Гонтмахера более чем реальна. В масштабах страны банкротства многих средних банков и компаний могут не выглядеть устрашающе. Но ведь будут банкротиться компании, на которых целиком держатся города, – у нас таких много!
Что касается регионально-отраслевых особенностей политического кризиса. Мы в Карнеги несколько месяцев назад начали аналогичный проект по сценариям нашего развития. Вывод заключается в том, что наиболее глобализированные, наиболее продвинутые регионы и столицы первыми ощущают, и очень тяжело ощущают, удар кризиса. Но они же окажутся первыми, кто из кризиса выйдет.
Но вот что принципиально, мне кажется, так это отношение между Центром и регионами. В отличие от ряда коллег я считаю, что относительное ослабление Центра неизбежно. И оно уже происходит. Мы видим сигналы, которые подают региональные лидеры – опытные и знающие. И в отличие от Евгения Минченко я не считаю, что кризис поменяет старые элиты. Наоборот, тот демонтаж, который планировали в отношении Лужкова и Шаймиева, невозможно сейчас осуществить. Потому что рисковать дестабилизацией ситуации в крупном регионе неизвестно для чего – это абсолютно сейчас невозможно.
Дело не в том, что Центр вдруг захочет передать на региональный уровень часть имеющихся у него ресурсов. У Центра этих ресурсов становится все меньше и меньше. Если раньше крайняя неэффективность управления компенсировалась деньгами, то теперь этого не будет. И проблема в том, на ком раньше начнут экономить. Взорвется первым Дагестан – от того, что денег ему не дадут? Или Чечня? Или Кабардино-Балкария? Не обязательно даже у нас в стране может все начаться. Взрыв может произойти в любом другом месте на Кавказе, а уже у нас сдетонирует.
Я думаю, что с ослаблением Центра в результате кризиса неизбежен переход к той фазе, которую мы прошли в свое время при Ельцине. То есть неизбежно, конечно, что ослабление Центра – это усиление тенденций регионализма, регионального сепаратизма. Если нет денег, чтобы покупать лояльность, то лояльности не будет, а будет большая самостоятельность.
Третий вопрос касается последствий кризиса для политиков – региональных и федеральных, для элит, партий, движений. Я здесь солидарен с Евгением Минченко, что кризис – это уникальная возможность для страны. И хорошо, что он случился раньше, а не позже. Другое дело – удастся ли нам этим воспользоваться. В отсутствие сильных институтов кризис превратит наши и без того не очень структурированные политические элиты в плазму, и после кризиса мы увидим уже совершенно другое политическое пространство – и по составу, и по структуре. Политическая сцена обновится радикально, на ней неизбежно появятся яркие фигуры.
Кризис покончит с государственным патернализмом как в отношении граждан, так и в отношении регионов. У нас, во-первых, возникнут налогоплательщики и чувство налогоплательщика. Раньше налогоплательщиками были не граждане, а скважины, за счет которых и жило государство, а правительство было добрым дядей, который раздавал деньги, в том числе и гражданам, и бизнесу, и кому-то еще. И странно было бы в этой ситуации, чтобы граждане контролировали правительство так, как это принято в других странах, где правительство живет на налоги граждан.
Аналогичные изменения произойдут и в отношении между Центром и регионами. Неизбежны децентрализация, деунитаризациия, и есть надежда на то, что возникнет и снова будет развиваться в каком-то виде федерализация. Другое дело, что, к сожалению, в этой ситуации традиционно правительство действует как пожарный. У него не было стратегии раньше, тем меньше оснований ожидать, что сейчас, под грузом колоссальных проблем и обязательств, правительство будет действовать хоть как-то стратегично. Но здесь уже есть и надежда, потому что можно решить на коленке проблемы 10–20 крупных предприятий и банков, но решать проблемы десятков тысяч предприятий малого и среднего бизнеса в Центре невозможно – это должны делать регионы. Передача на региональный уровень полномочий и средств, необходимых для их осуществления, – это не желание или нежелание, это неизбежность. Вопрос только в том, понятна ли будет эта неизбежность тем, от кого это все еще зависит. (Николай Петров, член научного совета Московского центра Карнеги)