«Многие ОПГшники давно на кладбище»: почему те, кто прошел 90-е, против «Слова пацана»

«Общественность была против того, чтобы этот фильм снимали в Казани»

Сегодня скандальный сериал «Слово пацана» станет доступен зрителю. Это фильм о жизни казанских группировок в 90-е годы – о том, как пацаны сбивались в организованные преступные группировки, как ломались их судьбы, как улицы городов заливали кровью. Сценарий написан по книге Роберта Гараева, который собрал истории членов ОПГ.

Изначально съемки должны были пройти в Казани, но общественность высказалась резко против – никто не хотел, чтобы все повторялось, пусть даже и на съемочной площадке. Уполномоченный по правам ребенка в Татарстане Ирина Волынец обратилась в прокуратуру с просьбой провести проверку – она задалась вопросом, насколько законно участие подростков в съемках такого фильма.

«Прошу вас инициировать проверку действий сотрудников ООО "Тумач Продакшн" на предмет вовлечения несовершеннолетних в контент, наносящий вред их психическому и нравственному здоровью, и соответствие этих действий требованиям федерального закона», – говорится в обращении Волынец.

После этого занимавший тогда пост прокурора Татарстана Илдус Нафиков поручил проверить законность создания такого сериала.

Съемочную площадку перенесли – отсняли все в другом городе. Тем не менее картина все-таки увидит свет, премьера сегодня состоится в онлайн-кинотеатре.

«Мы должны заботиться о том, чтобы это все не повторилось»

Те, кто был свидетелем страшных событий 90-х, опасаются, что сериал может вызвать новую «моду» на ОПГ.
Одна из ярых противниц сериала – Ильсояр Гарифуллина. Она пришла в милицию в 1974 году. Сначала работала в детской комнате милиции, затем стала инспектором по делам несовершеннолетних, далее начальником отдела, затем замначальника милиции общественной безопасности. В 2009 году ушла на пенсию и теперь работает в Совете ветеранов – она ответственный секретарь Республиканской комиссии по делам несовершеннолетних.

«Ветераны считают, что этот сериал можно воспринимать по-разному. Мы очень переживаем, какая реакция будет на этот фильм. Надеюсь, что кто-то из МВД консультировал создателей этой картины. События, которые там описываются, – это печальная страница нашей истории. Мы должны заботиться о том, чтобы это не повторилось», – говорит Ильсояр Гарифуллина.

Она отметила, что всплеск преступности в 80-е и в 90-е происходил не только в Казани, но и в других городах страны.

«Термин “Казанский феномен” вошел в обиход после статьи редактора “Вечерней Казани” Любови Агеевой. У нас состоялся с ней серьезный разговор, нам казалось, что в ее публикации информация подается так, будто именно с Казани все началось. Но я изучила вопрос и выяснила, что в Ульяновске, Алма-Ате и в других городах тоже было неспокойно», – вспоминает экс-инспектор ПДН.

Ильсояр Гарифуллина вспоминает: криминальный мир не щадил никого, детей использовали в своих целях, инспекторам по делам несовершеннолетних приходилось работать в тяжелой обстановке, даже в выходные они готовы были в любую минуту сорваться на очередное ЧП.

«Готовых рецептов ведь у нас не было, нам надо было как-то выстроить такую систему, которая сохранит детей, чтобы меньше было привлеченных к уголовной ответственности. Мы были в одной упряжке со школами, с подростковыми клубами и со всеми субъектами профилактики. К процессу были подключены трудовые коллективы, создан ’’Форпост’’. Нам надо было эту всю систему выстроить. Я думаю, нам это удалось. Может, не сразу, но удалось», – говорит Ильсояр Гарифуллина.

«Хайдару Закирову было 16 лет, он был очень вежливый. Как он закончил, вы знаете»

Ветеран МВД говорит, что за детьми, которые засветились в уличных происшествиях, велся тотальный контроль – главной задачей было сделать так, чтобы подростков не вовлекли в еще более тяжкие преступления.

«В школах до сих пор существуют советы профилактики, которые работают с детьми, склонными к правонарушениям. Я до сих пор работаю в этой сфере, переживаю за судьбы детей. Если уж так случилось, что этот фильм выйдет, я бы хотела, чтобы нас услышали и люди поняли, что это та печальная история, которая не должна повториться ни в каком варианте. Этот образ жизни, показанный там, для нас неприемлем», – уверена Ильсояр Гарифуллина.

Она вспоминает, что в те годы, несмотря на сложную обстановку, авторитет инспекторов ПДН был на высоте – их уважали и родители, и дети. Ребята, которые стояли на учете, с гордостью говорили: «Это мой инспектор».
Работая в Московском районе города, она отвечала за одну из самых жестоких группировок – «Жилка».

«Хайдару Закирову было 16 лет, когда мы обратили на него внимание. Он работал на вертолетном заводе в женском цеху. Сам по себе он был очень вежливый. Он тебе никогда не возразит, никогда в жизни, он со всем соглашался. Его увидишь, он обязательно поздоровается. И родители у него были люди хорошие, рабочие. Он очень уважительно относился к своим родителям. Тем не менее как он закончил, вы знаете. К сожалению, сколько бы мы ни старались, он получил свой первый условный срок. На тот момент он уже был в группировке, уже выбрал свой путь», – вспоминает бывшая инспектор ПДН.

«Те, кто выбрал криминальный путь, ушли из жизни слишком рано»

И если Хайдер, по словам экс-замначальника милиции общественной безопасности, был из тех, кого уже невозможно было переубедить, то находились и ребята, к которым осознание пришло вовремя.

«Таких было гораздо больше. Я десять лет проработала в Московском районе и этих мальчишек никогда не забуду. Они росли в таком окружении, росли в таком районе, где на них оказывали плохое влияние – ты же не можешь не здороваться, не общаться, не разговаривать с теми, кто живет рядом с тобой. Те, кто попал под нашу защиту, потом стали очень хорошими работниками, получили высшее образование, хорошие должности. Но те, кто выбрал криминальный путь, закончили свою жизнь слишком рано», – рассказывает Гарифуллина.

Ветеран МВД считает, что ребята вступали в ОПГ для того, чтобы получить защиту, – тем, кто выделялся из общей массы, приходилось несладко. Кого-то привлекал романтичный образ бандита, это считалось круто и модно.

«Внутри группировок существовал жесткий порядок – им запрещалось курить, пить, носить надо было только определенную одежду. Вместе они играли в футбол, занимались спортом, и это чувство команды для многих было привлекательным. Каждый чувствовал себя важной частью команды, чувствовал признание – все это очень важно для подростков», – считает Ильсояр Гарифуллина.

Еще один из факторов, который влиял на подростков, – в те годы практически отсутствовал организованный досуг.

«Тогда, конечно, не было такого изобилия кружков и секций для ребят, как сейчас, поэтому нам надо было задействовать для занятий все возможные площадки, чтобы каждый ребенок мог заниматься спортом или танцами. 90-е годы – это время, когда расширялся район Кварталов, строился район Азино, и в новых микрорайонах тут же создавалась инфраструктура. А если взять, к примеру, ту же самую Жилплощадку, там, кроме футбольного поля и клуба «Юность», ничего не было. В этом ДК был бетонный пол и холод, он был наспех построен и мало походил на культурное учреждение. Потом там на территории школ стали заливать каток и устанавливать хоккейные коробки. В них собиралась молодежь, все они были под нашим контролем. Мы следили за тем, чтобы там не происходили потасовки и разборки. Если вдруг что-то начиналось, мы моментально приезжали, с каждым проводилась беседа, каждого мы передавали лично в руки родителям. Даже если это было 30 или 40 человек», – говорит она.

Ильсояр Гарифуллина вспоминает: бывало, что поступали и угрозы в ее адрес – звонили на домашний телефон, обещали расправиться. Бывало, что и подкупить пытались, но честь мундира была превыше всего.

«Это непростая работа, поэтому мы старались и физически быть крепкими, и бегать нам надо было хорошо, быстро. Наверное, вся эта закалка и держит нас до сих пор, даже в таком возрасте, в строю. Мы были всегда на связи, на телефонах, общались тесно с родителями, ведь это была наша общая беда. Вся моя жизнь в эти годы была посвящена спасению детских душ. Я приходила к своим детям на два часа домой, но я рада, что они меня понимали», – поделилась экс-инспектор ПДН.

Работали в таком же режиме все инспекторы ПДН. К слову, на этой должности были в основном женщины – на их плечи тогда легла сложная задача по борьбе с преступностью в городе.

«Я не видела сценария этого сериала, но дай бог, чтобы этот сценарий был для всех преподнесен как урок, чтобы все поняли, что это не должно повториться. Но если подростки посмотрят и подумают: “Ой, как круто!”, то все наши старания словно горох о стену», – заключила она.

«Если лидер ОПГ ставил цель избить кого-то или ограбить, они не задумывались, для чего это делают»

Заместитель начальника Управления организации деятельности участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних Лариса Осипова начала работать в ПДН в 1989 году. Узнав новость о том, что сериал покажут по ТВ, была, мягко говоря, удивлена.

«Для чего к этой теме привлекать внимание? Одно дело, когда в СМИ рассказывается о том, что задержаны какие-то члены ОПГ, приговорены к каким-то срокам лишения свободы. Это понятно, ладно. Надеюсь, в сериале не будут романтизировать образ гопников. В любом случае, хорошего там было мало. Кроме того, что они наносили увечья себе, незаконным образом пытались заработать деньги, они обижали предпринимателей или еще кого-либо. Поэтому я согласна с тем, что в данном случае для нашего общества сейчас это совершенно ненужная тема», – объяснила Лариса Осипова.

По ее словам, фильм может повлиять на психику молодежи, и что бы ни говорили взрослые, если подросткам западет в душу образ главных героев сериала, поменять их мнение будет очень сложно.

За свою работу инспектором ПДН она видела множество мальчишек, чьи судьбы были сломаны из-за участия в группировках. Говорит, что та среда вынуждала их вести себя агрессивно, быть жестокими.

«На мой взгляд, находясь в этой толпе, они очень быстро подстраивались под общие правила. И если лидер ставил цель, например, избить кого-то или ограбить, они не задумывались, для чего они это делают. Они просто поддавались чувству толпы и теряли контроль над собой: что ты там творишь в толпе и что с тобой может произойти, это уже никому не подвластно. Доходило до серьезных увечий и даже убийств», – рассказывает замначальника.

«Если ты не в толпе, то толпа оказывалась против тебя»

Мальчишкам приходилось играть по этим правилам, ведь если ты не в этой толпе, то толпа оказывалась против тебя.

«Им приходилось искать свое место, где бы их защитили. Кто-то вступал в общественные отряды, которые работали с милицией, но их было немного. В основном же царили правила улиц. Живя во дворе, который относился к той или иной группировке, порой было некуда деться. Единицам удавалось избежать участи стать частью банды, такие ребята занимались спортом, например, но и они могли попасть под раздачу. Тогда, даже если ты оказывался на соседней улице, к тебе уже появлялись вопросы. Кто-то вступал в группировки, поддаваясь романтике, но когда понимал, что ничего хорошего там нет, уйти уже не мог. Выйти из группировки было не так просто – нужно было хорошо заплатить», – объясняет Лариса Осипова.

Порой осознание к подросткам приходило, когда уже было совершено множество непоправимых глупостей.

«К инспекторам по делам несовершеннолетних относились с уважением. Когда с возрастом у этих ребят вставали мозги на место, они подходили, рассказывали свои проблемы, говорили о том, какими они были глупыми, признавались, что очень жалеют, что не слушали нас, ведь жизнь могла бы пойти по-другому. Кто-то рассказывал, что смог наладить свою жизнь – жениться, найти работу, но сначала им пришлось пройти дорогу криминала. А можно было этого и вовсе избежать, конечно», – рассказывает Осипова.

Инспекторам ПДН приходилось дежурить на дискотеках, которые проводились каждую пятницу во всех ДК города. Туда толпами приходили представители разных группировок, и так как большинство из них чувствовали конкуренцию между собой, танцы эти были по-настоящему горячими.

«Там наглядно было видно: вот одна группировка танцует, вот – другая, и мы посреди них, чтобы, не дай бог, кто-то из них нечаянно плечом другого не задел. Такое бывало. Наша задача была непростая – не допустить этих драк. Сопровождали их потом до дома, каждую группу по отдельности», – вспоминает сотрудник МВД.

Ближе к нулевым годам молодежь стала отходить от группировок. Они даже внешне становились другими, и уже мало кто хотел походить на ту гоп-компанию, вспоминает Лариса Осипова.

«Менялась обстановка в городе и в республике. Сначала уменьшалось количество ребят в этих группировках, а затем и число самих группировок. Бывшие ОПГшники – те, кто выжил и не оказался за решеткой, – меняли свои интересы. Кто-то, может быть, пошел и в криминал, но они уже совершали единичные преступления, не групповые. Не скажу, что криминал исчез, кто-то по-прежнему грабежами занимался. А кто-то отошел, пошел учиться в техникумы, ушел служить в армию, и жизнь постепенно вошла в нормальное русло», – рассказывает Лариса Осипова.

Отголоски тех лет до сих пор слышны – группировки существуют, но уже в другой форме.

«В группировках, наверное, есть и несовершеннолетние, но опять же, масштабы иные. Возможно, есть взрослые лица, которым все это выгодно, и есть те, кто пропагандирует воровскую жизнь. Они хотят, чтоб это было романтично, чтоб это было интересно. Просто удобно использовать детей для решения каких-то задач, где-то с кем-то разобраться, если кто-то не угодил. Но в МВД существует подразделение по борьбе с организованной преступностью, которое четко отслеживает эту всю проблематику, связанную с ОПГ. Одна из главных их задач – чтобы подростки туда не входили», – отмечает она.

Подросткам, которые могут проявить интерес к сериалу, Лариса Осипова напоминает: проявить себя в жизни можно разными способами, самоутверждаться за счет преступлений – не лучший вариант.

«Чем закончится воровство, когда ты унесешь из магазина шоколадку или батон колбасы? Сначала, возможно, оштрафуют, а потом в любом случае будет уголовный срок. И все. И ты уже не сможешь реально занять какое-то лидирующее положение в компании какой-то интересной. То есть потеряется что-то ценное в жизни, уйдет важный период в жизни просто из-за глупости», – считает инспектор.

«Как психолог, я не рекомендую просмотр данного фильма для подростков»

Ирэн Боброва – подполковник МВД РФ РТ в отставке, в настоящее время клинический психолог. По ее словам, от таких фильмов, как «Слово пацана» молодежь надо ограждать – должен как минимум стоять возрастной ценз «18+».

«Как психолог, я не рекомендую просмотр данного фильма подросткам. В этом возрасте у них формируется эмоционально-волевая сфера, они могут получить психологическую травму. Такие фильмы для них крайне нежелательны во избежание формирования негативных установок. Нужно выставить возрастное ограничение для просмотра. У молодежи психика неустойчивая. Столько сцен жестокости и насилия у них могут вызвать нежелательную реакцию. Раньше, в советские времена, все печатные, видео- и аудиоматериалы проходили определенную экспертизу. Тогда придерживались нравственных и идеологических установок. Это позволяло формировать личность», – объясняет психолог.

Ирэн Боброва сомневается, что люди, которые жили в 90-е и видели все своими глазами, будут с удовольствием просматривать этот сериал. Никому не приятно вспоминать плохие моменты, считает она.

«Последствия будут на совести тех людей, которые будут показывать этот сериал. Я считаю, что эти люди берут на себя ответственность за то, какой аудитории они будут это транслировать», – говорит психолог.

Последствия могут быть самими разными. Если ребенок уже сталкивался с насилием, его психотравмы будут усугубляться, объясняет Боброва.

«Дело в том, что агрессия у подростков может быть чисто возрастной, она может быть направлена на разрушение или на созидание. Например, ребенок занимается спортом, он хочет быть первым и лучшим. Не скажешь, что это агрессия, это больше энергия, направленная на созидание. Он хочет быть лучшим, хочет быть правильным. А если ребенок кем-то травмирован? Не секрет, что в школе существует буллинг. И какая реакция может быть у него после просмотра этого фильма? Он может себя ощутить еще хуже. А тот, кто занимается буллингом, кто формирует вокруг себя группу агрессивных ребят, решит, что это правильно», – говорит она.

Если и смотреть такие фильмы, то только в присутствии экспертов, которые объяснят, что так делать нельзя, считает психолог.

«Вот есть фильм ‘’Чучело’’. Его детям показывают психологи с комментариями, формируя у них определенные установки, что так делать нельзя. И сам сюжет фильма подчеркивает, как делать нельзя. Там есть и доброта, и отзывчивость, там идет борьба добра и зла, и добро побеждает в этом фильме. А здесь что? Любое произведение должно иметь определенный смысл. Автор должен задумываться, какое чувство он хочет вызвать у зрителя, а не просто добиться того, чтобы фильм посмотрели. У меня вопрос: что автор сериала про бандитов хочет сказать своим произведением?» – заключила Ирэн Боброва.

«Кто в 90-е потерял близких в войнах ОПГ, вряд ли захочет об этом вспоминать»

Свое мнение о сериале «Татар-информу» ранее высказали бывшие оперативники, которые боролись с преступностью в Казани в 90-е годы, а также один из бывших лидеров ОПГ. Все они считают, что сериал может романтизировать образ группировщиков и вызвать новый всплеск преступности.

«Кто помнит те времена, был участником событий, потерял близких, вряд ли захотят об этом вспоминать», – рассказал «Татар-информу» полковник полиции Борис Сагадеев.

Бывший лидер одной из ОПГ считает, что на сайте «Казанский феномен», который принадлежит автору книги, размещается неправдоподобная информация, а работает он ради собственного пиара.

«Там пишется полная ерундистика. Ну просто караул. Откуда этот автор берет информацию, просто непонятно. Там написано, что в одной из тетрадок у Хайдера были перечислены правила: что нельзя пить и курить, нужно вести здоровый образ жизни – и чуть ли не перечислен свод каких-то законов. Это ерунда, об этом никто не писал, никакой уличный мир в тетрадках законы не прописывал. Это все делается для того, чтобы поднять рейтинг сайта. Зачем писать о здоровом образе жизни? Об этом и так понятно без слов», – считает он.

Он подчеркнул, что мало для кого участие в группировках заканчивалось хорошо, подтверждением тому – надгробия молодых ребят, погибших в 90-е.