Латвийские писатели чтят память Александра Солженицына

(Рига, 5 августа, "Татар-информ", Дмитрий Родионов). Латвийские писатели чтят память ушедшего из жизни Александра Исаевича Солженицына. Своими мыслями о значении русского писателя литераторы поделились с газетой «Телеграф».

Писатель Кнут Скуениекс сказал газете: «В моей жизни Солженицын значил очень много. Так это и останется. Не буду с ним спорить. После развала Советского Союза у разных народов появляются свои собственные интересы — это другой вопрос. Но уважение к этому человеку и его человеческому подвигу не уменьшается. Я отдаю последний поклон великому человеку. Борцу за справедливость, за человеческое достоинство.

Мы потеряли борца, а человек-борец — он всегда нужен, чтобы жизнь не захирела. Он в свое время сделал то, чего, может быть, ожидали миллионы. Взял на себя эту ношу и этот крест — говорить от имени всех униженных и обездоленных. Может быть, мы не во всем с ним были согласны, но это не уменьшает тяжести утраты. Он перевернул мир. К тем, кто свидетельствовал о сталинских ужасах до него, не прислушивались. Но у него была такая серьезная, весомая аргументация, после которой отношение ко всему этому уже не могло не измениться».

Публицист и поэт Виктор Авотиньш считает, что место Солженицына никто не заполнит: «Думаю, что для маленькой Латвии в большом Советском Союзе — это пример четко и независимо мыслящего человека. Не думаю, что он был таким уж революционером, но он был независимо мыслящим человеком, таким и остался. Строй менялся, власть менялась, а он вел свою линию, сохраняя собственное достоинство. А это очень большое дело. Кроме того, какую надо иметь работоспособность, сколько набрать материала, чтобы написать то, что он написал! Требовалась великая воля, чтобы написать "Архипелаг ГУЛАГ" или "Красное колесо". Солженицын упомянул в "Архипелаге ГУЛАГ" и моего тестя, рижского доктора Ивана Рошонка, репрессированного в начале 1940-х.

Солженицын был очень грамотным партнером по дискуссии. Не могу сказать, что полностью во всем с ним согласен, но Александр Исаевич всегда и сохранял собственное достоинство, и умел слушать других. А иначе, не слушая людей, не слыша страны, невозможно написать такую документальную прозу. И если бы каждый, как он, жил не под диктовку, а своими собственными мыслями, наше положение сегодня было бы гораздо лучше. Прав Никита Михалков, не согласный с тем, что "свято место пусто не бывает". Место Солженицына никто не заполнит. Я такого социально мыслящего писателя, который в таком масштабе, с таким охватом осознал бы Россию, сегодня больше не вижу».