Казанский журналист о поездке на Донбасс: «Мы попали под один из самых сильных обстрелов»

«Не могу служить Родине с автоматом в руках – послужу пером»

Почему решили поехать?

21 сентября, когда была объявлена частичная мобилизация, я первым делом посмотрел Указ Президента, чтобы узнать, подпадаю ли я под него. Я не попадал ни под одну из категорий. В тот же день я пошел в военкомат к военному комиссару и сказал ему: «Давайте я пойду добровольцем». Он мне ответил: «Старина, ты побудь пока в запасе. Мы, если что, тебя позовем». Скорее всего, он так ответил, потому что я уже не молод, мне 65 лет.

По дороге домой я задумался о том, что же делать. Добровольцем не взяли. А наша профессия такая – все рассказывать людям. И тогда я решил: если не могу с автоматом в руках послужить Родине – послужу пером. Через несколько дней пришел к своему начальству и сказал – когда понадобится, готов поехать на Донбасс и привезти оттуда добротные серьезные репортажи о людях, живущих там.

С кем вы туда отправились?

Перед Новым годом пошел разговор о закупке обмундирования: каска, бронежилет и прочее. Расходы на себя взяло «Татмедиа». Когда только началась СВО, плотно занимался этой темой: волонтерство, отправка грузов, интервью, встречи. Опросил своих знакомых – кто и когда туда едет. Как выяснилось, из Татарстана в зону СВО ездит очень много людей, чуть ли не каждый день можно сесть в машину и уехать. Договорился с волонтерской общественной организацией «Золотые Руки Ангела – Татарстан». Это всероссийская организация медицинской направленности, если проще, то волонтеры-медики. Их группа была хорошо подготовлена, особенно в плане безопасности.

Поехал не как журналист, а как волонтер. Дело в том, что военные традиционно не очень любят журналистов, но зато представителей СМИ очень любят диверсионно-разведывательные группы Украины. Плюс могли возникнуть длительные задержки на КПП из-за того, что в группе следует корреспондент. Поэтому в дорогу взял с собой только обычный, но с хорошей камерой фотоаппарат, а в телефоне у меня и так была камера с приличным разрешением.

Тяжело ли было попасть в зону СВО?

Перед поездкой нам дали подробные инструкции. О точном месте назначения сообщили только перед самой поездкой, до этого попросили соблюдать режим полной тишины – никаких разговоров о том, что мы едем в зону проведения СВО. После перехода границы с новыми регионами России волонтерам рекомендуется перевести телефон в режим полета и по возможности не звонить и не писать по ходу следования во избежание обнаружения группы и, соответственно, «прилетов» со стороны оппонентов. Кстати, при попадании в плен журналисты и медики – очень лакомые цели.

На пограничном пункте с ЛДНР мы прошли проверку по базе данных – стандартная процедура, такая же, как досмотр. Переход мы делали в Ростовской области. Дальше ехали рассредоточенной колонной, как и положено в зоне СВО, чтобы не привлекать лишнего внимания. Еще в Волгоградской области нас предупредили, что ехать будем быстро и не останавливаясь.

Добавлю о мерах предосторожности: при выходе из машины в зоне СВО надо обязательно смотреть под ноги. Там могут лежать очень опасные мины-«лепестки». Как-то мы заехали в жилой двор, я собрался было выходить из машины, но сопровождающий военный предупредил: «Стоп! Смотрим под ноги». Удивленно ответил ему: «Зачем? Мы далеко от линии фронта, и это просто жилой двор». Но коварные «лепестки» могут лежать везде, ВСУ их начали разбрасывать еще в «Русскую весну» 2014 года. В траве и под снегом их может быть не видно, поэтому время от времени на них все подрываются. Ступню может оторвать запросто.

В числе рекомендаций – минимальные контакты с местными жителями. Да, среди них много сочувствующих и помогающих нам людей, но есть и те, кто симпатизирует нынешней украинской власти. Они-то и могут доложить «куда следует» о том, что идет колонна, и за этим последует «прилет».

«Мы же ваши – русские»

Где у вас была первая остановка?

Первый город возле самой границы Ростовской области и ЛНР – Свердловск Луганской области. Да, в ЛДНР есть свой Свердловск, небольшой городок с населением около ста тысяч человек. Основной груз мы оставили там, потом разошлись на два направления. Одна группа поехала в сторону Угледара, а вторая в Сватовском направлении. Мы развозили по разным городам медикаменты, которые заказывали госпитали и военные.

Какие там люди сейчас?

При встрече с жителями Донбасса возникает стойкое ощущение – они сильнее нас. В коренной России люди живут расслабленно. Был даже в мою сторону небольшой упрек. Местный у меня спросил: «Почему вы нас слабо поддерживаете? Почему не поддержали "Русскую весну” 2014 года и не приняли нас в состав России, как Крым? А ведь сейчас мы больше Россия, чем вы. Мы больше за Россию болеем и больше защищаем, почему так? Мы очень нуждаемся в вашей поддержке, мы же ваши – русские».

Так, например, одна из местных жительниц рассказала, что когда происходили события 2014 года, они начались именно в приграничном с Россией Свердловске. По ее словам, несколько тысяч бойцов «Правого сектора»* приехали сюда, чтобы отрезать Донбасс от России. Пока националисты ехали сюда, новость об этом разлетелась по всему городу. Несколько тысяч жителей Свердловска вышли на окраину города, чтобы не дать зайти в него «Правому сектору»*. И тут уж каждый пришел с тем оружием, какое смог взять: охотничий карабин, железный штырь или просто увесистый черенок от лопаты. Люди были готовы стоять насмерть.

Националисты, увидев эту твердую решимость местных жителей, развернулись и уехали. А через какое-то время после этого начали просто бить артиллерией по городу…

Донбасс – это уголь, шахты, где всегда работают крепкие, закаленные, решительные мужчины. Вот и в этот раз они отстояли свой город, свое право жить так, как велит им совесть, и разговаривать на своем родном русском языке.

«Так это и есть война, идет с 2014 года»

Какова была цель вашей гуманитарной миссии?

Мы развозили медикаменты. Во время поездки мы выдвинулись в сторону Угледара, чтобы довезти их бойцам. Но по пути следования поступило предупреждение от командира подразделения, куда мы направлялись: «идут тяжелые бои, гражданским здесь не место». По его указаниям мы передали привезенный груз местным ополченцам в прифронтовом городке Докучаевске, это примерно в 25 километрах от линии боевого соприкосновения. В течение двух часов мы находились там, грохот артиллерии под Угледаром не смолкал ни на минуту.

В домах у местных жителей выбиты стекла и закрыты фанерой или заклеены крест-накрест. Невольно вырвалось: «Как в фильмах про войну». Бородатый ополченец, принимавший груз, ответил: «Так это и есть война. Она у нас идет с 2014 года».

Медикаменты мы привезли те, которые помогают при тяжелых ранениях и ампутациях конечностей. Часть груза передали легендарному донецкому батальону «Призрак». Кроме медикаментов, конечно же, передали предметы, так необходимые в простом солдатском быту: термобелье, носки, бритвенные принадлежности.

Что вам рассказывали бойцы «Призрака»?

Бойцы «Призрака» говорят, что устали топтаться на месте, они хотят идти в бой и наступать. По их словам, границу надо отодвигать, двигать границы от их городов, далеко на запад. И решать вопрос в целом об уничтожении ВСУ, иначе они придут снова.

Местные там говорят так: «Президент России Путин правильно об этом говорит – о демилитаризации, денационализации территории Украины. На Донбассе к нему огромное уважение. Действительно, необходимо кардинальное решение нашей проблемы».

«Мы попали под один из самых сильных обстрелов»

В каких городах или населенных пунктах вы еще успели побывать?

Помимо Донецка мы побывали в Макеевке, других небольших городках ДНР и ЛНР. В Донецке стали свидетелями очередного сильного обстрела города, пришлось уходить на окраины. Этим же вечером в федеральных новостях увидели – это был один из самых массированных обстрелов за последнее время, 1 человек погиб, 11 были ранены. Всего по городу было выпущено около сорока ракет. В Макеевке мне довелось наблюдать работу нашего ПВО – облачка от сбитых ракет ВСУ.

Также мы передали гуманитарную помощь одной семье, молодой маме с двумя детьми. Специально для нее мы привезли вещи, фломастеры и раскраски для детишек.

С какими чувствами и эмоциями вернулись?

Я изначально поехал, чтобы увидеть своими глазами, что там происходит. Поговорил с людьми, увидел, в каких тяжелых условиях они живут. В некоторых домах нет воды, в квартирах люди ставят буржуйки, потому что нет отопления. Но у людей Донбасса очень сильный дух. Наша задача сейчас – помочь этим жителям новых регионов России.

Поэтому надеюсь, что смогу помогать им в качестве волонтера и в следующих поездках туда.