Fatixa//СВЯЩЕННИКИ ВЫБИРАЮТ ИСЛАМ//1 февраля, №5
Бывший иеромонах Михаил Киселев прошел долгий путь в поисках истины. Сквозь годы и города, в которых он жил и работал, Михаил пронес страстное желание служить Единому Богу и Его творениям.
- Микаэль, Вы недавно стали еще одним православным священником, который принял Ислам. В этой связи нашим читателям вначале будет интересно узнать немного о вашей биографии.
Я родом из Сергиева-Посада, бывший Загорск, родился в верующей семье, в церкви с малых лет. В детстве меня окружали храмы, я частенько бывал на службах в Троице-Сергиевой лавре. У меня был очень хороший крестный отец - священник, который преподал мне основы веры.
Служил в армии тринадцать лет, потом решил связать свою дальнейшую жизнь со служением в православной церкви. Некоторое время служил в сане дьякона, затем был рукоположен в пресвитеры и формально был священником девять лет.
Я служил в Сибири и на Украине, в Полтавской епархии. Закончил отделение религиоведения Харьковского Государственного Университета. В 2001 году я по религиозным убеждениям ушел за штат епархии, а в этом году принял Ислам в Нижегородской городской мечети.
С детства я не видел себя иначе, как человека, который служит Богу и людям. Я всегда к этому стремился, а различные вехи биографии только откладывали начало данного служения. Будучи священнослужителем, я стремился помогать людям, старался быть хорошим пастырем, примером для подражания и в личной жизни, и в поведении.
- Насколько я знаю, Вы не просто стали священником, а приняли монашеский постриг. Это ведь еще более тяжелый жизненный путь, требующий отречения от многих вещей.
Да, монашество, как институт, созданный Христианством, подразумевает, что монах должен быть идеальным христианином, идеальным молитвенником, идеальным служителем Божьим. Я принял монашество не насильно, по своему желанию, но принял его больше по книгам.
В теории монашество - это путь постоянного бесконечного совершенствования, работа над собой. Но столкнувшись с реальным монашеством конца двадцатого века, монашеством постсоветского периода, я был разочарован, увидев, что все мои представления о нем далеко не соответствуют идеалу.
Мало того, я понял, что лишение себя семьи, ведение искусственного искаженного образа жизни - не на пользу моей душе. Я тяготился, когда должен был исполнять все эти выдуманные искусственные обязанности, которых Бог от меня не требовал, не просил и не желал.
- Вы не боитесь, что на это Вам ответят христиане: он был монахом, а потом ему захотелось иметь жену и он принял Ислам?
Абсолютно нет. Монашество ведь - совсем не панацея от разврата или от вольного поведения, а все дело в самом человеке, в самодисциплине, в его культуре. Да и, тем более, прошло уже несколько месяцев с того времени, как я принял Ислам, но до сих пор я не женился и пока не собираюсь.
- Ну, а что все-таки повлияло на Ваш выбор, Вы как иеромонах были практикующим священнослужителем… Почему именно Ислам, почему не протестантизм, например?
Дело в том, что я очень долго искал свой собственный путь. Во-первых, я познакомился с Исламом очень давно, еще до учебы в университете. Во время учебы, как религиовед по специальности, я теоретически изучал не только Ислам, но стремился узнать и другие направления Христианства, думая, что, возможно, истина там.
Я полагал, что в одном месте, в одной конфессии есть искажения, отступления, но в других направлениях Христианства можно найти порядок, истину. Но, внимательно изучая различные направления Христианства, я убедился, что и там ничего этого нет.
Большим толчком к тому, чтобы я обратился к Исламу, была книга Али Вячеслава Полосина «Почему я стал мусульманином». Потом уже я прочитал его работу «Преодоление язычества», которая систематизировала все мои многолетние сомнения, недопонимания.
Я специально ставил себе целью лично понять догмат троицы. Хорошие книги читал, с умными людьми говорил, верующими в него. Но все эти мои изыскания так и не помогли мне понять христианский догмат о троице.
И когда мне прихожане задавали вопросы: «Батюшка, а что такое троица?» - я не мог им ничего сказать, говорил общепринятые фразы: Бог отец, бог сын, а любовь между ними - дух святой. Но я в это не верил, я этого не понимал.
- Вы не думаете, что некоторые могут интерпретировать ваши слова так: «Ну, это его личные проблемы, он этого не понял и вообще троицу понять умом нельзя, а он пытался делать именно это»…
И не только умом, читая молитвы, совершая богослужения, я старался обращаться к троице, но отклика у меня в душе я никакого не находил.
- Став мусульманином, как Вы относитесь к христианам, к Вашим бывшим собратьям-священнослужителям, считаете ли Вы их заблудшими людьми или нет? Ваше отношение к ним изменилось или осталось прежним?
Откровенно говоря, я о них молюсь. В моей душе просто скорбь об этих людях, потому что среди них - большое количество ищущих истину, колеблющихся, сталкивающихся с теми же вопросами, что и я. Только я не побоялся и пошел дальше, а многие из них, в силу материальных или семейных обстоятельств, не могут вырваться из привычного круга и, хотя они чувствуют, что что-то не то, что-то не так, у них нет сил или желания пойти дальше в познании истины. Я могу только молиться о них, сочувствовать им и надеяться, что они тоже найдут истину.
- Вас не останавливает от публичного объявления о своем выборе та кампания, которая ведется сегодня в некоторых СМИ в целях дискредитации бывших православных священников, принявших Ислам?
Нет, не останавливает. Дело в том, что принятие Ислама – это мой личный выбор, мое право, мое желание. А кто и что об этом будет думать и говорить, откровенно говоря, меня не очень интересует. Я сделал свой личный осознанный выбор, нашел то, что искал много лет.
- Вы уже далеко не первый священник, принявший Ислам. Как Вам кажется, это тенденция или все же это единичные случаи?
Я думаю, это не случайно, и в ближайшее время таких фактов будет еще больше. Несомненно, что это тенденция: люди ищут истину, стремятся к истинной вере.
- Изучая жизнь ранних христиан, приходишь к выводу, что по сути многие из них были настоящими мусульманами, Вы с этим согласны?
Если взять смысл слова «муслим», то, конечно, согласен. Муслим - настоящий верующий во Всевышнего, покорный Его воле.
- Став мусульманином, что бы Вы хотели пожелать христианам, Вашей бывшей пастве, друзьям, сослуживцам?
Тем, кто исповедует Ислам, мне давать советы пока сложно. Ведь я сам хочу стать мусульманином в полном смысле этого слова. А что касается остальных, то я желаю им искать истину, не останавливаясь; тем, кто продолжает искать - ее найти; а тем, кто никогда не думал о том, что нужно искать истину и знать, – быстрее пробудиться и начать искать.
Islam.ru