«Что бы ни происходило, наш долг – защищать Родину»: история контрактника из Татарстана

«Невозможно быть равнодушным, когда такое происходит»

Командир отделения мотострелкового батальона, старший сержант с позывным Татарин сейчас находится в отпуске после ранения. Говорит, что с нетерпением ждет, когда восстановится и сможет вернуться в строй.

Бойцу 37 лет, родом он из Рыбно-Слободского района. Говорит, что контракт подписал в мае 2023 года, после того, как освободился из исправительной колонии.

«Я был осужден. Меня приговорили к девяти годам лишения свободы в декабре 2013 года. Я был игроманом, в тот роковой день проиграл крупную сумму – всю зарплату. Человек, которого я убил, оскорбил меня, и я сорвался. Я очень жалею об этом, никак не могу собраться с силами, чтобы съездить к этому человеку на могилу. Я-то отбыл срок и живу, а он в земле лежит», – поделился боец.

Он вспоминает, что, еще находясь в колонии, следил за новостями по телевизору и не мог оставаться равнодушным к тому, что происходило на Украине.

«С экрана я видел, как умирают мирные жители, и понял, что если дальше пустить этих фашистов, случится непоправимое. Я видел, как женщины с детьми сидели по подвалам, как обстреливали роддома. Я помню, как обстреляли автобус, где умерла маленькая девочка. Я хотел поехать туда, чтобы помочь, чтобы воевать против фашистов», – рассказывает Татарин.

Тогда в ЧВК еще не набирали, оставалось ждать и молча наблюдать за тем, что происхоит в мире, вспоминает Татарин.

«Я услышал историю, как “Азов” оборонялся и впереди них стояла женщина с ребенком. Наши крикнули ребенку: “Беги”, в этот момент азовцы начали стрелять и попали в малыша. Тогда наши бойцы, увидев это, с яростью бросились вперед. Невозможно быть равнодушным, когда такое происходит», – рассуждает боец.

«Поехал домой после освобождения, побыл с родными и потом подписал контракт»

Незадолго до окончания его срока в колонию приехали представители ЧВК, однако Татарина не приняли.

«Я очень переживал. Дважды я не прошел отбор. Мне сказали, что на третий раз точно должны взять. И вот у меня остается десять дней до освобождения, и к нам снова приезжают. Я долго думал, ведь я девять лет не видел своих родителей, а тут появилась возможность уйти на СВО. Мне хотелось увидеть родных. Я решил поехать домой после освобождения, побыть дома и потом подписать контракт. Так я и поступил», – вспоминает боец.

Говорит, что когда подписывал контракт, меньше всего думал о деньгах, но очень благодарен стране за поддержку своих патриотов.

«Мы сами могли родиться в этой Украине, где умирают ни в чем не повинные дети. Ну а деньги никогда не помешают», – отметил боец.

Татарин вспоминает, что его срочная служба прошла в Рязани в воздушно-десантном полку с 2004 по 2006 год.

«Армия научила многому, эти знания остались в памяти и сейчас, во время СВО, очень пригодились. Были люди, которые автомат впервые в руки взяли, их приходилось обучать. Да, я не был в горячих точках, но понимал, что мне нужно ехать. Наверное, только дурак не боится, и я все равно поехал, несмотря на все риски», – говорит боец-контрактник.

Со своим батальоном он стоял в обороне на Краснолиманском направлении – в 250 метрах от линии соприкосновения.

«Мы были на самом передке, шла постоянная стрельба. Но к этому привыкаешь», – спокойно рассказывает Татарин.

«Обрадовался – не разорвалось, но через мгновение меня унесло взрывной волной»

Минувшей весной 6 марта Татарина ранило.

«Я стрелял по точкам, где сидят снайперы. Они заметили меня и отправили на меня дрон. Сначала они забросили снаряд в блиндаж, потом все ближе и ближе стали подбираться, но никак не могли попасть. Я тогда уже понял, что они за мной следили», – вспоминает боец.

Татарин рассказал, что задолго до этого дня на месте постового оборудовал «лисью нору» – именно это и спасло ему жизнь, еще и каска с бронежилетом.

«На меня отправили дрон “Баба Яга” – у него снаряд очень мощный, с большим радиусом поражения. И вот этот снаряд они сбрасывают прямо надо мной. В первые секунды я обрадовался – не разорвалось. Но в следующее же мгновение меня унесло взрывной волной. Мощность была такая, как будто на трассе “КАМАЗ” легковую машину снес на скорости. Я почувствовал сильный удар, мне даже показалось, что я умер. Потом я начал приходить в себя и понял, что живой», – поделился Татарин.

Боец получил множественные осколочные ранения и переломы. У него были перебиты пальцы на руках, он с трудом дотянулся до рации, чтобы связаться с другими бойцами.

«Когда меня вытаскивали, я не чувствовал левую часть. Во время взрыва меня засыпало землей и бревнами. Когда нашли мою каску, оказалось, что она была смята из-за падения бревна», – вспоминает Татарин.

«Кто на войне был, понимают друг друга, мы все – братья»

Татарина эвакуировали до госпиталя, ранение оказалось очень серьезным – в руке было несколько осколков, она вся была переломана, сломаны были пальцы на ноге.

«У меня началась ишемия, поэтому в Кременной мне было решено сделать первую операцию. Затем меня вывезли в Рубежный, затем увезли в Ростов-на-Дону. После этого меня доставили в Санкт-Петербург – там очень хорошая хирургия, за восемь операций мне буквально собрали руку. Я находился там два месяца, мне становилось все лучше», – рассказывает командир.

Он говорит, что пока лечился и восстанавливался, увидел, как много неравнодушных людей – патриотов, которые готовы помочь.

«В ростовском госпитале очень помогали волонтеры. Они ухаживают за каждым бойцом, который не может сам встать, поесть, обслуживать себя. А в Санкт-Петербурге я сам, как начал ходить, начал помогать ребятам. У кого-то жены и сестры приезжали помогать. Все сплотились. Кто на войне был, понимают друг друга, мы все – братья. В госпитале все стали друг для друга очень близкими, мы как будто были давно знакомы», – вспоминает Татарин.

«Получил все выплаты за ранение, могу купить дом в своей деревне, но не тороплюсь»

Сейчас боец дома, ему дали 60 дней на восстановление, после чего он должен будет пройти ВВК, которая решит, вернется ли он в строй.

«Если меня все-таки комиссуют, я хочу жениться. Но пока я живу войной, я не хочу расслабляться и строить планов на гражданке. Я пока не покупаю ни машину, ни квартиру, хотя могу сделать это, так как получил выплаты за ранение. На жилье в городе мне не хватит, но готовый дом в своей деревне я могу купить», – рассказал боец.

Татарин говорит, что потерял много времени в колонии и теперь стремится наверстать упущенное.

«Я когда-то играл, поэтому и пошел не по тому пути. Все время в колонии я занимался спортом, много читал, изучал психологию, начал петь. Сейчас веду свой канал в Ютубе», – поделился он.

Несмотря на тяжелое ранение, он мечтает снова вернуться на фронт.

«Когда я уходил в первый раз, говорил маме: “Не расстраивайся, у всех своя судьба”. У меня недавно товарищ умер просто в постели. Уснул и не проснулся. Можно умереть и в мирной жизни, и на войне. Что бы там ни происходило в политике, мы должны понимать, что защищаем своих родных. Что бы ни происходило, наш долг – оберегать Родину. Вот, даст Бог, восстановлюсь и вернусь, там ведь остались мои боевые товарищи. Заднюю я уже не дам. Да, мне страшно, но я пойду все равно. Вот вернусь, и мы с вами еще раз поговорим», – подытожил Татарин.

Фотографии из личного архива бойца